«Ахтунг! Покрышкин в воздухе!». «Сталинский сокол» № 1

Учились все, в том числе и сам Покрышкин. Для себя он придумал особое упражнение: стрельба по наземной цели из перевернутого положения. Пролетая на бреющем над полем, он делал горку и, перевернув машину, прицельно стрелял по кучкам соломы. Правда, долго тренироваться не пришлось.

Едва он приземлился, как его срочно вызвали к комдиву в штаб дивизии. Доложив о прибытии, он застыл в ожидании, прикидывая, какое поручение ему может дать полковник.

– Ты чего это фокусы устраиваешь? – вдруг строго спросил Дзусов, подняв голову от бумаг.

– Это не фокусы, товарищ полковник, это новый тактический прием, и я его освою!

– Я и не сомневаюсь, что освоишь. А ты подумал, что на тебя смотрят молодые? Они же, подражая тебе, обязательно попробуют этот прием и побьются. У них ведь нет твоего уменья.

– Виноват, товарищ полковник, этого не учел, – признался Александр, испытывая чувство неловкости за свою неосторожность. – Больше этого не будет.

– Если понял, то свободен! – и Дзусов опять занялся служебными докуметами.

Но не прошло и нескольких часов, как полковник вновь вызвал Покрышкина. «Неужели опять по поводу этих полетов», – с тревогой подумал Александр, подымаясь на крыльцо штабного домика. Но увидев приветливое лицо комдива, успокоился:

– Все, Александр Иванович, ты отвоевался, – объявил Дзусов. – Только что позвонили из Москвы. Тебя отзывают на повышение. Бери расчет, личное дело, выписывай проездные документы и отправляйся в штаб ВВС. Поздравляю!

Дзусов говорил еще что-то, но Саша стоял в растерянности и ничего не слышал. Так он и покинул штабной домик. В сознании не укладывалось – бросить полк, уйти с фронта…

11

Вечерело. Низкие мокрые облака, казалось, заполонили небо. Оттепель местами оголила землю от снега. В воздухе стояла белесая испарина, похожая на туман.

«О полетах нечего и думать: ни высоты, ни видимости», – думал Покрышкин. Он стоял в тамбуре у окна пассажирского вагона. Мария спала на полке, заботливо укрытая его шинелью. Они направлялись в Москву.

Только вчера полк отпраздновал 26-ю годовщину Красной Армии и Флота. С самого утра летчики начали готовиться к торжественному ужину, наглаживали обмундирование, пришивали к гимнастеркам чистые подворотнички, брились, другие, гремя костяшками, играли в домино, третьи, раздобыв где-то книги, уединились, погрузившись в чтение. В полку имелось с десяток книг, и все они были зачитаны до дыр.

А Покрышкин, в отличие от ребят, готовился к отъезду. Оформил на себя и жену проездные документы, помог Марии собрать чемодан. Вечером, на торжественном ужине, обмыли присвоение ему очередного воинского звания подполковник, а заодно и его проводы. Правда, почему-то никто из ребят, впрочем, и он сам, не верили, что он уйдет из полка. Было вот такое предчувствие.

26-ю годовщину в стране отмечали широко и торжественно. Армия это заслужила. Тысячи воинов были награждены орденами и медалями, на вечерах и собраниях вспоминали героев, павших в боях за честь и славу Родины.

Советские войска успешно наступали на правом берегу Днепра, гнали немцев от блокадного Ленинграда, начинали освобождение Белоруссии. Во многих столицах зарубежных стран в честь годовщины Красной Армии прошли массовые митинги, а в Алжире – парад французских, американских и английских войск.

Как-то незаметно за Донецком потянулись заснеженные поля, на окнах вагонов мороз начал рисовать узоры. Мелькали за окном города, городки и станции, все в страшных руинах. Вокзалы стояли разбитыми, и часто станцию можно было узнать лишь по надписи на уцелевших руинах.

До Москвы добрались без приключений. На Киевском вокзале Александр договорился с каким-то шофером, и тот подвез их на трофейной немецкой автомашине до гостиницы Центрального дома Красной Армии.

Номеров, конечно, не было, но для дважды Героя дали из резерва. Впервые в жизни они остановились в «люксе». Мария, осмотрев комнаты и ванну, тут же заявила, что вечером она будет наслаждаться.

Утром Покрышкин отправился в кадры ВВС. Уходя, предупредил Марию, чтобы она была внимательна на улице и не забывала отдавать честь старшим по званию, а то прошлым летом, когда он с братьями Глинками прилетал в Москву для вручения им американской медали, все трое имели неприятное столкновение с одним майором: проходя по улице, не поприветствовали его и тот публично отчитал Героев. Так что не засматривайся и не расслабляйся от столичной мирной жизни. Мария заверила его, что будет ходить, не опуская руки.

Из бюро пропусков он позвонил в кадры. Представился. «Минуточку, подождите у телефона», – попросили его. Потом басовитый голос сообщил, что пропуск ему будет заказан через пару минут.

Минут пятнадцать спустя он оказался в большой комнате, где за столами, заваленными папками с личными делами офицеров и прочими бумагами, сидели кадровики, курирующие разные воздушные армии.