Аккорды безумия (СИ)

Заснеженные пустоши сменились горными хвойными лесами, среди которых можно было различить величественные каменные строения, похожие на древние нордские руины.

«И вы принялись угнетать тех, кто приютил вас», — съязвил я.

«NID. Сначала мы были для них справедливыми властителями и советниками, JooRRE верили нам и почитали нас».

Леса превращались в тундру, затем стали безжизненной ледяной пустошью, погруженную в вечный мрак; величественные руины оказались занесены снегом, и лишь редкие проплешины напоминали об их ранее славном прошлом.

«Мы помогли тем, кого затем стали называть BROMME, обрести новый дом. Их любовь к нам возросла — и мы возгордились. Гордыня ожесточила нас, безграничная власть — развратила».

Мне показалось, что своим рассказом Партурнакс пытался вызвать к своим собратьям жалость. Но нет: драконы поддались всем искушениям, которые предлагает власть, забыли об ответственности перед своими «подданными», а в посредники между собой и остальными людьми выбрали ненормальных жрецов. Лишь один из них внял голосу разума — и то чужого, однако по прошествии лет даже не смог постоять за себя! Кому нужно учение, которое запрещает даже собственную жизнь защищать? Даже скаалы с их отказом от насилия понимают, что без охоты они умрут от голода и замёрзнут насмерть, да и свою жизнь и своё имущество защитить вполне в состоянии!

«И ты решил запереться на горе, а затем позволил своему брату себя убить лишь потому, что хотел доказать себе же, что больше никогда не станешь таким, каким был раньше?» — предположил я.

«GEH. Я не буду научить нынешних людей ту’уму — потому, что они будут использовать его во зло. Путь Голоса придёт туда, от чего ушёл».

Эти слова вызвали во мне ещё больше недоумения и негодования. Зачем тогда Партунакс вообще учил людей ту’уму? Почему бы просто не сместить возгордившихся жрецов — возможно, силой, и не поставить других, более справедливых, которых и обучить Пути Голоса? Почему бы не обучить Пути Голоса других драконов? Зачем было давать такое мощное оружие угнетённым, которые затем сами бы превратились в угнетателей? А они бы превратились, если бы победили в битве при Красной Горе. Они истребили бы сначала кимеров, затем — всех остальных меров, после этого подчинили бы себе всех людей и закончили бы тем же самым, что и драконьи жрецы, которых они истребили!

«Почему Путь Голоса запрещает использовать ту’ум ради самозащиты? Ты знаешь, что змеи никогда не жалят просто так — они или защищают себя, или добывают с помощью яда пищу? Волки же нападают стаей, и как раз они могут загрызть жертву лишь ради забавы. Почему бы не подать людям пример змеи, а не превращать их в волков?»

«Люди сами превратятся в волков — лишь дай им малейшее послабление».

«Тогда скажи мне, кому нужно учение, которое запрещает даже собственную жизнь защищать?»

Дракон промолчал — кажется, сказать ему нечего. К счастью, он не стал никаким образом мстить мне — я не падал в бездну, меня не грызли клещни и не жгло пламя.

«Тебе нечего сказать?» — спросил я. — «Тогда ответь, зачем ты велишь мне научиться Безжалостной Силе? И зачем хочешь, чтобы я изучил Драконобой? Я ведь не буду сидеть на горе и смотреть на небо. Я не буду прославлять Кин — хотя бы потому, что мой народ не прославляет её».

«Я понимаю тебя», — наконец-то ответил Партурнакс. — «Ты хочешь сказать, что Пути Голоса пора меняться, чтобы выжить. Возможно, ты прав — и JooRRE действительно должны по-другому следовать этому Пути. Но если такому пути, который предлагаешь ты, будут следовать DOVah, мы останемся такими же жестокими и гордыми».

Теперь я не знал, что ответить. Возможно, драконам действительно следует сидеть на горе и смотреть на небо — им ведь не нужно думать о пропитании, защите от холода и продолжении рода.

«Партурнакс», — позвал я. Перед глазами всё потемнело, затем я оказался на крыльце выстроенного в собственном сознании дома, а передо мной предстал сам дракон.

— Расскажи мне сам, как Языки победили твоего брата.

— В тот день меня не было на MONahVEN, но момент, когда разорвалось само время, я ощутил — и проклял себя за то, что позволил Феллдиру сделать это.

— Феллдир — один из Языков?

— GEH. Волшебник, мудрец и мой самый талантливый ученик. Он опасался, что Драконобой не даст им возможность нанести Алдуину смертельный удар — оружием или заклинанием. Я сказал ему, что KEL может помочь изменить моего брата, либо же стереть его из дальнейшей истории. Возможно, Феллдир ошибся в рассчётах и ненамеренно переместил Алдуина сквозь потоки времени. Возможно, Алдуин выбрался из них самостоятельно.

Выходит, что Драконобой действительно не способен дать возможность нанести Алдуину хоть какой-то серьёзный вред магией или оружием. Тогда получается, что нет смысла учить его.

— А что именно Драконобой должен был сделать?