Аккорды мракобесия. Том I

Он поднялся, снова почесал бородку более интенсивно и бросился по комнатам; все комнаты были открыты, и только в одной, на широкой кровати храпела Надя, задрав сорочку выше колен. Он брезгливо отвернулся и поплелся дальше. В некоторых комнатах двери были приоткрыты и, похоже, никто их не закрывал, а на столах, оставались чашки с недопитым кофе и блюдца с недоеденной икрой.

− Неужели сбежала? − задал он себе архи важный вопрос, на который не мог найти ответа. В одной из комнат сквозь открытое окно потягивало свежим воздухом, но внизу, как и положено, расхаживал часовой, словно измерял расстояние от одной колонны до до другой. Вождь присмотрелся, сощурил левый глаз и в окне узрел несколько гопников, которые тащили свежее мертвое тело, чтобы сбросить в Неву. Оно еще изгибалось, было податливым, видать только что лишенное жизни. Это было по ту сторону забора. Уже мрак и темень опустилась на землю, тянуло холодным, сырым сквозняком от Невы. У самого берега, прежде чем сбросить труп в реку, гопники опустили тело на землю и в последний раз обшарили карманы, но так как ничего не нашли, стали снимать изодранный пиджак, чтобы экспроприировать окровавленную рубашку. Выполнив свое черное дело профессионально, и не набрасывая пиджака на голое, безжизненное тело, сбросили труп в реку, а сами ушли.

− Гм, вот капиталисты дурные…, зачем было на свет появляться и мучить бедных? вот до чего дожили. Я думаю, что пролетарии сами это делают, с охотой, на добровольной основе. Большевики только направляют. В будущем человечество будет только благодарить этих энтузиастов. И советская власть начнет их возносить до самых небес. А где Инесса? А вдруг ее также раздевают и голую бросают в Неву? а ведь рано еще. Еще месяц, два, а потом и она может туда же отправляться. У нее был богатый муж, который внушал ей что-нибудь такое анти революционное? Не зря же ни одного ребенка не родила мне. Мы же не один год были вместе. Могла бы родить, паршивая подметка французского капитализма. Я даже делал намеки. Наследника, дескать… коммунистического рая на всей земле, не мешало бы произвести и бросить в массы.

Он хотел вернуться в комнату Нади, может она знает, но вспомнив ее синевшие жилы, переполненные сгустками крови ниже колен и услышав ее храп, решил вернуться к себе, провозгласил: архи скверно.

Он бы еще долго рассуждал, но глянул в форточку, а там, из-за поворота показалась сгорбленная фигура в черном, и с непокрытой головой, так похожей на голову Инессы, что он не сдержался и закричал:

− Инесса, ты?

Но видение не реагировало, оно не поднимало голову, не ускоряло и не замедляло шаги. Вождь подумал, что дама пьяная спешит к себе домой, хотя дома стояли, погруженные во мрак и нигде не мелькало ни огонька, как в подземелье.

Махнув рукой, он стал спускаться вниз по ступенькам, позабыв облачиться в женское платье. На первом этаже он увидел женщину в черном. Это была Инесса.

Подойдя ближе, достал носовой платок, чтоб смахнуть ее слезы, но она отстранила его руку.

− Именем мировой революции заходи, Инесса. Нам надо объясниться.

Она покорилась и пошла за ним следом.

− Прошу садиться. Вот тебе ручка, бумага, пиши объяснительную. Где была, с кем встречалась, какие сведения передавала французской разведке?

Не вытирая слез, она посмотрела на него в упор.

− Что вы натворили, что вы, глашатаи добра и справедливости, натворили, скажи? Город пуст, город словно вымер, Нева наполнена трупами, а твои кровавые соратники пируют который день? Это пир во время чумы. Ты этого добивался, Володя? ты удовлетворен? Когда моя очередь? Я из интеллигентной семьи, а ты интеллигенцию называешь говном. Ты уже приступил к ее ликвидации? Я…хотела бы получить пулю в затылок от тебя, а не от варшавского бандита Дзержинского. Ты меня отведешь в подвал к нему? Я буду кричать, буду сопротивляться.

− Что ты от меня хочешь, скажи?

− Отпусти меня. Я уеду во Францию.