АКОНИТ 2018. Цикл 1, Оборот 2

— Или ты хочешь, чтобы меня воспитали? Хорошенький подарок на день рождения… дарю, поздравляю, — передразнила Галка, — только я инструкцию потерял, крутись, Галка, теперь как хочешь.

— Мы же едем. — почти шёпотом отозвался Гоша.

— Да уж, едем. Стоим в этой чёртовой пробке, вот как мы едем. Был бы у тебя сейчас мотик, мы бы ехали. но нет, ты и с ним умудрился поссориться.

«Так ведь из-за тебя же», — мысленно произнёс Гоша. Галкина несправедливость обжигала как огонь, но тушить его на глазах у целой маршрутки, ругаться в полный голос… Он уставился в пупырчатый пол и промолчал.

Маршрутка ехала на сжиженном газе. Над водителем была прилеплена табличка «НЕ КУРИТЬ», а под ней мелким шрифтом «в противном случае баллон взорвётся и основательно вас повредит». Рядом висела другая наклейка: «Употребление спиртных напитков наказывается перцовым газом. Будьте бдительны — заблаговременно обезвреживайте нарушителей».

Дорога до метро обошлась пассажирам в один час пятнадцать минут. Почти всё это время Галка самозабвенно шипела на Гошу. Высаживаясь у метро, он уже почти жалел, что взял девчонку с собой. «Некоторых женщин, наверное, можно принимать только в небольших дозах». А к такой концентрации Галкиных упрёков разум Гоши оказался не готов.

Перед входом в метро она остановилась и заявила:

— Зря я вообще согласилась с тобой ехать.

— Хочешь вернуться? — устало обрадовался Гоша.

— Ну да, сейчас! Два часа тряслись до метро, теперь столько же обратно? Тебе на меня вообще, что ли, наплевать? Мало того, что ты заставил меня ехать, так теперь хочешь отправить одну домой? Как вещь?! Вот ты сволочь!

Она и раньше, бывало, вела себя немного нервно и часто раздражалась, но такого как сейчас — он не ожидал. На самом деле Галка не хотела его обидеть, и даже не хотела разозлить. Всё наоборот — ей нужна была индульгенция за тот случай с мопедом, когда установленным в седле микроволновым излучателем скутер поджарил Гошу за превышение скорости. Молодой и совершенно целый парень едва не стал из-за неё инвалидом. А может и стал, но молчит и не признаётся.

— Ты меня не любишь, — обиженно заявила Галка и демонстративно надула губки. — Я хочу есть и пить.

— Давай пойдём и купим что-нибудь, — предложил Гоша.

— Нет, сам сходи, не хочу с тобой никуда таскаться, надоело.

— А что ты хочешь?

— Ты что, дурак? — выпучила глаза Галка.

Вздохнув, Гоша побрёл к палаткам и через минуту вернулся с большим золотистым пончиком и пол-литровой бутылкой газировки, холодной и влажной.

Галка взяла пончик, повернулась к урне и выкинула.

— Ты бы мне ещё сало купил!

— Ты чего, Галка? — ошарашено спросил Гоша.

— Ничего. — Она выхватила у него газировку, отвернула крышечку и жадно выпила примерно треть.

«Ну вот, ещё рыгни теперь», — подумал Гоша, глядя, как Галка лихорадочно и неровно закручивает крышечку, и бросает бутылку в рюкзак.

«Протечёт же», — хотел сказать Гоша, но не успел.

— Поехали уже, куда там дальше…

Гоша стиснул зубы и засопел, его терпение подступало к пределу. «Вот толкну тебя на двери, будешь знать, коза невоспитанная».

Двери в метро отличались особенной злостью. На каждом стекле каждой двери большими белыми буквами было написано — «НЕ ПРИСЛОНЯТЬСЯ», затем ниже, как водится, дополнение из занудной инструкции. Его можно было не читать. Что случится с прислонившимся или со случайно оказавшимся между дверями человеком, можно было догадаться и так. Например, по острым лезвиям, которыми оканчивались дверные створки, а также по звонкому скрежету, который они производили, быстро и хищно захлопываясь на каждой станции. Эти двери запросто рубили пассажирам носы, пальцы, стопы, кисти, руки, ноги и шеи. Разрубить человека вдоль по туловищу им не хватало сил, но, если такое случалось, умирая, пассажир ещё некоторое время ползал по полу в попытках вернуть на место выпавшие из живота кишки.

«Нет, это было бы чересчур», — решил Гоша, и его сердце наполнилось тёплой жалостью к симпатичной подруге, — «Подумаешь, бесится, может у неё настроение плохое, у девчонок такое бывает; так-то она добрая».

Эскалатор тоже был не из добрых — ползущие вперёд ступени прятались под ножами, способными наре-дера, а поручни втягивались под тяжёлые и злющие валики. «Не облокачивайтесь на поручни». Большинство безруких калек являлось продуктом именно этого правила. За соблюдением инструкции вещи следили сами. Они воспитывали в людях условные рефлексы, как вивисектор Павлов слюноотделение у подопытных собак.