Аконит, 2020 № 07-08 (цикл 2, оборот 3:4, февраль)

Думаю, «кислота» была не в кофе. Он всё-таки горячий, а температура разлагает молекулы «кислоты». Скорее всего, её запихнули куда-то в бутерброд или даже яйцо. Человек почему-то склонен к стереотипу, что отраву подмешивают в питьё. Он может покоситься на напиток, но без страха съест предложенный бутерброд или варёное яйцо. Яйцо вообще вне подозрений, ведь оно в скорлупе. Но отравить яйцо в скорлупе… скажем так, это очень в их духе. Очень.

За закуской мы бегло познакомились друг с другом. Мой сосед справа оказался таким же, как и я, безработным. Сбербанк внезапно провёл массовые сокращения, и он оказался на улице. Как ни странно, но на работу его никто не хотел брать, словно он прокажённый. Слишком похоже на мою собственную историю, чтобы не проникнуться симпатией. Остальные, кроме куратора, также были людьми со дна. Бомж Аркадий не скрывал того, что приходил сюда ради угощения. Знаете, когда ты неудачник, и тебе кажется, что все смотрят на тебя сверху вниз, тебе необходимо оказаться вот в такой компании. Я даже на какое-то время забыл, как и почему пришёл сюда.

Наконец в комнату заглянул ещё один новичок. Его усадили в последнее свободное кресло, и нас стало тринадцать. Как только это произошло, прежнее ощущение тревоги и страха стало возвращаться. Я быстро осмотрел все стены, пол и потолок в поисках глифа. Неужели я его пропустил? Тринадцать! Никогда такие числа не бывают случайными. Случайными могут быть четырнадцать, семнадцать, двадцать два. Но не тринадцать. Однако глифов нигде не было. Может, я ошибся? Может, больное воображение слишком разыгралось?

Начался семинар.

Он был… довольно обычным. Я имею в виду, для таких семинаров. Если вы бывали хоть на одном, то поймёте, о чем я говорю. За исключением одного. Я внезапно понял, что обдолбался. Точно вам говорю, это была она, мать ее! Зелёная фея, радуга… Как там ещё говорят? Это была кислота. Она придавала происходящему оттенок сюрреалистичности.

— Вы все на самом деле избраны! — говорил где-то на фоне реальности куратор. — Это не случайность, что каждый из вас пришёл сюда! Это знак! Символ того, что ваша жизнь изменится. Вам нужно убить неудачника в себе, чтобы подняться со дна к вершине! Нужно выпустить своих демонов прочь и пустить в свои жилы новую кровь! Пусть свежая кровь льётся в ваших жилах!

Я не сразу понял, о чем он говорит. Большей частью потому, что не хотел слушать. Слова были такими заезженными и избитыми, что стоило добавить к ним пару фраз про бога, и получилась бы типичная баптистская проповедь, которую крутят в субботу утром по местному телеканалу.

— Вы должны убить неудачника в себе! Убить неудачника! Принести его в жертву своему будущему! — продолжал бубнить куратор, и только тут мои глаза открылись, а уши начали слышать. Из всего того псевдопсихологического бреда, что он нёс про новую жизнь и борьбу со старым собой, слышались кусками фразы: Ты должен убить! Принести в жертву неудачника! Пусть льётся свежая кровь!

Наверное, мои зрачки расширились до предела. Потому что стало казаться, что лампа над нами светит слишком ярко, а углы комнаты погружены во мрак. В руках куратора вдруг появились ножи, с виду похожие на обычные кухонные. Он продолжал, не останавливаясь, нести какую-то чушь. Что ножи должны что-то символизировать. Мы вставали с кресел, механически брали эти ножи. И вдруг тот парень, что зашёл последним сказал:

— А я? Мне ножа не досталось!

Двенадцать человек с ножами разом повернулись к нему. В комнате стало очень тихо. Мой сосед справа тихо, почти шёпотом, произнёс:

— Убить неудачника…

Я обернулся в соседу, переваривая услышанное. В ту же секунду осознание происходящего вошло в мой мозг раскалённым гвоздём. Я резко обернулся к тринадцатому парню и крикну:

— Дурак! Беги!

Его глаза расширились, выражая испуг и недоумение. Он ошарашенно продолжал стоять на месте. Я бросился к нему, чтобы толкнуть. Заставить идиота сдвинуться с места и бежать отсюда к чёртовой матери. Но… Нож бездомного Аркадия через секунду вошёл в спину жертвы, и его окровавленный кончик показался из груди. Следующим ударил несчастного мой сосед, продолжая шептать:

— Убить! Принести в жертву! Свежая кровь!

— Свежая кровь! — подтвердил куратор, с размаху погружая нож в грудь жертве по самую рукоять. — Fersa Sangva!