Акробат. Дилогия (СИ)

Лестницы уже были установлены, и лучники стали на изготовку, положив стрелы на тетивы. К тому же снизу послышался ритмический лязг железа о камень — заработал таран. Воины, зажав в зубах ножи, полезли на более длинную лестницу к бойнице, охраняемой Волчонком. Возле короткой снова начался концерт одного актера. Атаман снова начал орать проклятия, размахивая кистенем, пытаясь довести себя до исступления. Берсеркер кривоносый! Ну-ну!

Наконец, войдя в раж, он бросился вверх по перекладинам, причем, до-вольно резво. Тут же в окно влетело две стрелы и камень из пращи, еще не-сколько звякнули о стену снаружи. Скиталец укрылся за откосом, поджидая своего старого знакомого. Судя по несущимся снизу проклятиям, встреча уже приближалась. Наконец, в проеме показалось плоское лицо в обрамлении усов, заплетенных в косички и рука, размахивающая медным кистенем.

Скиталец, не долго думая, захватил запястье кочевника, вывернул его и что было силы, рванул на себя. Кистень со звоном поскакал вниз по ступенькам, а воин, похоже, застрял-таки в проеме бойницы. Он пытался высвободиться, но ничего не получалось, застрял основательно.

— Пан атаман! Вот мы и встретились! Как ваше драгоценное? Не хвораете?

Раж у берсерка куда-то испарился. В глазах застыл ужас. Когда Скиталец вытащил из-за голенища сапога свой кинжал, он попытался закричать, но голос от страха тоже куда-то подевался. Однако, и у Скитальца решимости здорово поубавилось. Велика ли заслуга перерезать горло беззащитному человеку, пусть даже врагу? К тому же этот полудурок вызывал у него, скорее смех, чем ненависть.

— Что-то вы плохо выглядите, обросли… Ваши усы вам, ну совсем не идут. Доверьтесь мастеру.

Скиталец намотал косички на палец и резким движением задрал голову врага вверх. Холодный клинок прижался к горлу, отчего атаман завыл на высокой ноте. Молниеносное движение, и косички остались на пальце Скитальца.

— Ну, вот и все. А вы волновались. С вас два-пятьдесят за услуги брадобрея. Ну, пожалуй, с вами закончили. Получите свое имущество и пригласите следующего клиента, — Скиталец со злой улыбкой, больше напоминающей оскал зверя, запихнул косички в рот кочевнику.

В это время наверху раздался крик.

«Волчонок! — пронеслось в голове Скитальца — Не дай бог!»

Сверху донесся странный стук, будто что-то катилось по ступеням.

— Волк, ты жив? Все в порядке? — но ответа не было.

Скиталец хотел было кинуться вверх, но источник звука появился сам — по ступеням к его ногам катилась голова. Немного отлегло от сердца — голова явно еще совсем недавно принадлежала кочевнику. Паренек осваивает-таки свою будущую профессию!

— Видишь, сукин сын, — Скиталец сунул отрубленную голову под нос застрявшему воину. — У моего подмастерья опыта бритья еще мало, иногда лишнего отрежет. Так что радуйся, что попал ко мне. Как, кстати, носик? Не беспокоит?

И Скиталец что было силы врезал кочевнику в и без того уже сломанный нос. За окном послышались крики. Атаман летел вниз с лестницы, сбивая с нее своих товарищей. В конце концов, лестница переломилась пополам и упала на груду людских тел. Здесь пока все. Теперь — к Волчонку.

Парень стоял с мечом в руках, дрожа всем телом, а из проема свисало обезглавленное тело кочевника. У парня, похоже, шок. Не мудрено. Видеть такое, а тем более, совершить! Когда-то он сам точно так же застыл над те-лом товарища, которого казнили совсем другие враги в совсем других горах…

— Спокойно, Волк, спокойно! Очнись! — Скиталец вкатил парню две пощечины и стал трясти за плечи.

— Я…Я… одного — копьем… — забормотал, еле выговаривая сквозь слезы слова, Волчонок. — Он упал с лестницы и копье у меня вырвал… А этот… С ножом… Что мне было делать?

— Ты успокоишься, наконец? — пара новых оплеух особого облегчения не принесла. Юноша уронил меч на пол, сел на ступеньку и закрыл лицо рука-ми. Плечи его сотрясались от тихих рыданий.

— Первый раз вижу плачущего воина! — соврал Скиталец. — А как ты думал, это, по-твоему, легко — убить человека? Одно дело — стрелу пустить, а вот так, лицом к лицу, своими руками. Ты же этим хотел всю жизнь заниматься, или я ошибаюсь? Это же лучше, чем в земле ковыряться? Это — удел сильного?! Это ведь ты сильный, а твой отец просто пахарь? Я правильно говорю, герой? Эй, Принцесса, сюда не ходи, и малого не пускай!

Скиталец совсем не хотел стыдить Волчонка и унижать его перед лицом зазнобы. Просто вид обезглавленного тела, точащего из бойницы и кровоточащего, как водопроводный кран, могло неприятно отразиться на психике девушки и ребенка. Но, уже одно упоминание о Принцессе привело парня в чувства гораздо лучше, чем оплеухи.

— Все, — сказал он, поднимая меч. — Прости. Скиталец. Я готов. Что там кочевники?

— Думаю, дадут нам передышку. Оставайся у бойницы, я тебе копье при-несу.