Аксель

— Шея, — вздох. — Спина, — хрип. — Это был… Брэндон… Он был здесь, — я не могу разглядеть выражение его лица, мой правый глаз пульсирует от боли и так опух, что не открывается. Я даже не могу открыть левый глаз, потому что любое движение вызывает мучительнейшую боль, которая разрывает череп и словно молния раскалывает его на части. С опозданием я чувствую, как с затылка стекает что-то теплое, должно быть, – кровь.

При упоминании Брэндона руки, удерживающие меня, напрягаются. Это не то, что Аксель рассчитывал услышать, но с другой стороны он явно не планировал, что просмотр субботнего матча по футболу обернется такой бедой.

— Подожди, нужно зажать рану, — говорит Грег, приложив что-то к моему затылку.

Аксель принимает помощь Грега и встает с колен. Я чувствую, как он заходит в дом и направляется в гостиную. Я слышу голоса тех, кто передвигается по комнате. Аксель садится на диван, но не отпускает меня.

— Сядь, Принцесса. Давай, взглянем на твою спину, хорошо? — он помогает мне наклониться вперед, что вызывает у меня приступ тошноты, а затем я чувствую, как теплые руки сдвигают мою футболку вверх.

— Черт! — кричит Грег. — Как, мать вашу, это произошло? Из, у тебя след от удара во всю спину!

Я не отвечаю, потому что в этом нет смысла, думаю, и так очевидно, как я его заполучила.

Я слышу приближающийся вой сирен, вынуждающий меня еще ближе прильнуть к сильным рукам Акселя, которые даруют ощущение безопасности. Только я начала думать, что мне, наконец-то, удалось освободиться, как вся эта мнимая свобода оборачивается жестокой насмешкой… Мне начинает казаться, что я никогда не окажусь вне досягаемости Брэндона.

Ди показывает полицейским и парамедикам дорогу в гостиную. Я слышу, как Грег, стоящий где-то в стороне, вполголоса что-то говорит Мэддоксу, а тот ему что-то отвечает. Я не могу сказать, где находятся остальные, и не спешу открыть глаза и проверить.

— Мэм, — обращается ко мне то ли фельдшер, то ли полицейский. — Мэм, вы можете открыть глаза?

Аксель передвигается и лишает меня своего тепла, размещая мое тело таким образом, что незнакомцу удается прикоснуться к моему лицу. Я моментально отшатываюсь, прижимаясь к телу Акселя.

— Тише, Иззи, пусть тебя осмотрят, — его теплое дыхание щекочет мне ухо, а рука слегка сжимает плечи, напоминая о том, что он рядом, и я в безопасности. Он отводит голову от моего уха и обращается к незнакомому голосу. — Я думаю, она не может открыть глаза, не испытывая при этом боли. Она пыталась через секунду после того, как я добрался до нее, но тут же их закрыла. С тех пор она их не открывала. Ей тяжело дышать, и голос у нее был охрипший, когда она была в состоянии говорить. Правда с тех пор она не произнесла ни слова. У нее на спине след от удара, который выглядит как багровый кровоподтек, тянущийся от копчика до лопаток. Я не смог как следует оценить степень ушиба. Еще у нее травма шеи и рана на затылке, из которой идет кровь, но опять же это лишь поверхностное наблюдение, — скорее всего он обращается к фельдшеру, потому что, когда он замолкает, я чувствую, как теплые руки в перчатках начинают надавливать на мое лицо, шею и горло.

— Мэм, мне нужно, чтобы вы немного наклонились вперед так, чтобы я мог осмотреть вашу спину и голову. Медленно. Дайте мне знать, если вы почувствуете, что вам…

Но не дав ему закончить, я опустошаю содержимое своего желудка на пол.

— Хорошо. Все хорошо. Вас сильно тошнит?

— Д-да, — отвечаю я, снова не узнавая свой собственный голос, как будто последние несколько часов я беспрерывно кричала.

— Вы ударились головой?

— Нет… да, — шепчу я в ответ. — Я не помню. Я ударилась о дверной косяк, прежде чем он схватил меня за шею, после этого я практически ничего не помню.

— Ладно. Теперь давайте осмотрим вас тщательнее, хорошо?

Проходит несколько минут, пока теплые руки измеряют мне давление, продолжают ощупывать мою чувствительную кожу и давить на нее, удостаиваясь нескольких шипений от меня и рычаний от Акселя. Они снова наклоняют меня вперед, с осторожностью перебирая мои волосы, чтобы иметь возможность осмотреть кровоточащую рану, а затем проверить повреждения на моей спине. Я чувствую, как истерзанная кожа на спине натягивается и щиплет при каждом мельчайшем движении тела.

— Сэр, я не могу сказать наверняка, пока мы не доставим ее в больницу, но готов поспорить, что здесь сотрясение мозга, на рану в области затылка, безусловно, нужно наложить швы, повреждение спины тоже вызывает беспокойство, но я не могу гарантировать, что повреждение только лишь поверхностное, не считая травмы лица. Я настоятельно советую поехать в больницу.

— Хорошо, но я отвезу ее сам. Я глаз с нее не спущу.

Даже мне по его тону понятно, что его решение окончательно и бесповоротно. Бедный парень, стараясь выполнить свою работу, пытается объяснить ему, что я буду в полной безопасности в машине скорой помощи, но убеждать Акселя в этом бессмысленно. Аксель и его упрямство свидетельствуют о том, что существует только один вариант, при котором я сегодня могу добраться до больницы.