Акселерандо

— Прорезиненный бетон! — восклицает Иван, лишь немного оглушая окружающих. — Розовый прорезиненный бетон!

— Ага-а-а! Каким-то образом этот парень запустил прерывание приоритетности — Аннетт перестает быть маркетинговым зомби, и возвращается к своей внекорпоративной личности, встряхнувшись от облегчения — с обязанностями покончено. — Ты тот самый парень, кто обрезинил Рейхстаг, правда? Раствором полиметилсилоксанов в сверхкритической углекислоте? Она хлопает в ладоши, глазах горят энтузиазмом. — Чудесно!

— Он обрезинил что? — шепотом спрашивает Манфред, наклонившись к Бобу.

Франклин пожимает плечами. — Не спрашивай, я просто инженер.

— Он еще работает с известняком и песчаником, не только с бетоном. Он потрясающий! — улыбается Аннетт Манфреду. — Прорезинить символ авторитаризма, разве это не замечательно?

— А я-то надеялся, что опережал на вираже хотя бы секунд на тридцать — печально говорит Манфред. И добавляет: —Боб, купишь мне пиво?

— Я собираюсь прорезинить Три Ущелья! — восклицает Иван. — Когда спадут воды.

В этот самый момент поток входящих данных, тяжелый, как беременный слон, садится на голову Манфреду, и поле зрения его сенсориума[21] превращается в мешанину огромных шевелящихся пикселей. Как только кто-то с другого конца зала сообщил, что Манфред здесь, моментально собрался цифровой флэшмоб, и теперь пять миллионов гиков[22] по всему миру стучатся в двери его сайтов и подпрыгивают у порога. Манфред морщится.

— Слушай, вообще я пришел, чтобы поговорить о том, как сделать космические полеты рентабельными и востребованными, но меня только что заслэшдотили[23]. Не против, если я тут просто посижу с пивом, пока не отойдёт?

— Конечно, чувак! Боб поворачивается к бару. — Вот этого же самого — нам всем! За соседним столом кто-то в платье, с макияжем и длинными волосами вспоминает, как оно опутывало бордели Тегерана проводами, оснащая их для киберсекса (Манфред не берется гадать насчет пола, у этих сумасшедших европейцев все намешано со всем). Двое парней, похожих на студентов, жарко спорят о чем-то на немецком, судя по синхронному переводу в очках Манфреда — о том, не является ли тест Тьюринга дискриминирующим законом, нарушающим нормы по правам человека в европейской конституции. Приносят пиво, и Боб двигает к Манфреду не ту кружку: —Вот, попробуй. Тебе понравится.

— О-кей. В кружке что-то вроде дымчатого доппельбока[24], полного супероксидной вкусняшки. Один только запах содержимого вызывает у Манфреда ощущение, что у него в носу сейчас завоет сирена пожарной тревоги. Опасность, Уилл Робинсон! Рак! Рак![25] —Ага, ничего. Я говорил, что меня чуть было не надули по дороге сюда?

— Надули? Эй, это не шутки. Думал, полиция их тут ловит. Они тебе что-то загнали?

— Не, это были не торгаши. Знаешь кого-нибудь, кто бы мог использовать списанный после Варшавского договора шпионский бот? Осторожный владелец, слегка параноидальный. Модель недавняя. Похож на… То есть, он заявляет, что он — ИИ общего назначения.

— Нет… Ох, парень! Госбезопасности это не понравится.

— И я тоже подумал. Но в любом случае, бедное создание, похоже, нетрудоспособно.

— Космический бизнес.

— Да, да, космический бизнес. Грустно это все. Они придумали что-то новое с тех пор, как роторная ракета второй раз облажалась? А еще НАСА. Не забывайте, пожалуйста, про НАСА.

— За НАСА. Аннетт, широко ухмыляясь чему-то своему, поднимает бокал. Высокопрочный бетонный энтузиаст Иван обнимает ее за плечи, и она льнет к нему. Он тоже поднимает бокал. — И за новые пусковые площадки, чтобы было что прорезинивать!

— За НАСА, — откликается Боб. Они пьют. — Эй, Манфред. За НАСА?

— НАСА — идиоты. Они хотят послать на Марс приматов в консервной банке. Манфред делает большущий глоток и грохает кружкой о стол. — Марс — просто куча камней на дне гравитационного колодца, там даже биосферы нет. Им бы вместо этого работать над выгрузкой и решением конформационной проблемы наносборки[26]. Тогда они смогут разом превратить в компьютроний всю доступную массу и использовать ее как процессор для мыслей. Хочешь в будущее? Это единственный путь. Солнечная система нынче — полная растрата. Рассчитай, сколько сейчас MIPS[27] на миллиграмм? Так вот, считай, что если что-то не думает — оно не работает. Начни с тел малой массы, реконструируй под свои нужды. Разбери Луну! Разбери Марс! Создай облака свободнолетящих вычислительных узлов на нанопроцессорах, обменивающихся данными по лазеру, и пусть каждый следующий слой использует в качестве источника энергии остаточное тепло от предыдущего. Это будет мозг-матрёшка, каждый шар — сфера Дайсона[28] размером с Солнечную Систему. Научи пассивную материю танцевать танец Тьюринга!

Аннетт заинтересованно слушает, но на лице Боба отражается осторожность. — Что-то это слишком нескоро для меня. Скажи, как далеко вперед ты загадываешь?