Аксиома Эскобара: вес не имеет значения

Оружие, конечно, при себе у Александра было. Компактный Smith Wesson, модель 60, под мощный патрон. 357-ой «магнум» легко отправлял на землю даже самых больших здоровяков с одного выстрела, так что на огневую мощь на ближних дистанциях жаловаться на приходилось. Вот только за отличную останавливающую способность следовала расплата в виде слишком громкого выстрела. И если придётся стрелять…в общем, сразу после этого придётся и побегать, с неизвестным результатом.

Поэтому шел Вилмер быстро. На бег, впрочем, не срывался, прекрасно понимая, что этим привлечет лишь дополнительное внимание. А так — молодой мужчина в темной одежде, уверенно идущий куда-то по своим делам…как бы и не домой.

— Эй, приятель, закурить не найдется? — окрик Вилмера врасплох не застал. Группу молодых ребят, тусующихся в одной из подворотен, он заприметил сильно заранее.

— Не курю, — буркнул он, не снижая темпа. Он знал главное правило — не останавливаться. Иди как идёшь. Если они не решили ещё напасть, то все шансы, что и далее не решат. А вот если притормозить «на поговорить» вероятность конфликта резко возрастает.

— Че, здоровье бережешь? — заржал кто-то из компании.

Вопрос — в текущей ситуации — содержал в себе вполне очевидный подвох. На ответ «да» последует «ну так чтобы оно не пострадало поделись наличностью». На молчание — «ты чего молчишь? Типа гордый что ли, с такими как я не разговариваешь?». Ну и, наконец, ответ «нет» мог вызвать сразу целую гроздь комментариев, смысл которых сводился всё к тому же: «гони всё, что есть, а не то…»

Внутренне чертыхнувшись, Вилмер ответил самым подходящим, на его взгляд, вариантом:

— Денег нету, вот и не курю.

Учитывая, что скорость он не снижал, то оторвался от группы он уже метров на пятнадцать.

Видимо, жажда прицепиться небогато одетому мужчине была не слишком велика, так что беседа продолжения не получила. И молодые — лет шестнадцати-восемнадцати — ребята остались живы. Потому что на пять патронов в барабане имелось только лишь четыре противника. С навыками Александра, и мощью выстрелов — чистый оверкилл.

Наконец, дойдя до очередного парка и потратив на свой путь больше двух часов — по дороге пришлось сделать немаленький крюк, обходя очередные блокпосты, Вилмер увидел свою машину.

Эта была в порядке — бензин на месте, шины не проколоты. Ветровка и рубашка полетели под сиденье, а на их месте возникла чистая белая футболка и джинсовый пиджак, вкупе с пикапом делающие Вилмера похожим на владельца какого-нибудь мелкого магазинчика…

От «студенческой» одежды он избавился в соседнем квартале, разбросав её по разным контейнерам с кучей мусора, после чего неторопливо отправился в южную часть города. Каким-то чудом на него совершенно никто не обращал особого внимания — один блокпост проехать все же пришлось, однако, бросив на него всего один взгляд, полицейский даже не сделал попытку приказать свернуть к обочине.

В результате, ещё минут через двадцать Александр зашел в квартиру и, закрыв дверь, буквально стёк по стене на пол. Такого напряжения он не испытывал довольно давно…да что там говорить — никогда не испытывал. Момент, когда он понял, что свернуть в переулок не удастся и надо будет проезжать мимо полиции…Футболку можно было бы выжимать.

Посидев в темноте пару минут, Вилмер усилием воли поднялся и направился в ванную. Ничего еще не закончилось: надо было перекрасить волосы, смыть тональный крем и тщательно побриться. Закончит он только через несколько часов — где, в основном, конечно, время уйдет на перекраску волос. А так, копеечные действия, которые — вместе с одеждой — не позволят его опознать.

О том, как доставать Эскобара, подумать можно и потом.

* * *

Пабло проводил взглядом машину, увозящую тело Мигеля в морг. Работа полицейских ещё не закончилась — опрос свидетелей будет продолжаться ещё долго — а вот врачи сворачивались. Раненных увезли, царапины обработали.

Самому Пабло зашили бровь — её рассекло щепкой от стула — а также наложили компресс и туго забинтовали грудь. Он даже и не заметил, как сильно ударился о крыльцо, когда прыгал в здание. Вполне возможно, что в каком-то из рёбер имелась трещина, но ехать на рентген он отказался. Не сейчас.

— Если увидеть пытаешься издали, не разглядишь меня…не разглядишь меня. Друг мой, прощай, — шепотом пропел себе Пабло.

«Ты погляди без отчаяния», — сильный мужчина, прошедший бесчисленное количество войн, смахнул выступившую слезу. Не такого он ожидал от этой попытки…нет, он понимал, что путь он выбрал непростой и как бы даже не сложнее предыдущего. Понимал риски. Но понимал головой, а не сердцем.

А теперь понимание пришло, обрушившись настоящим цунами на неготовое к этому сознание, которое сейчас разрывалось между двумя реакциями. Хотелось всё бросить и уехать, забить на весь мир и, забрав семью и деньги, уехать на какие-нибудь Багамы доживать свой век, с коктейлем в руках наблюдая как мир катиться в задницу. На его век хватит, а после…а после — хоть потоп.