Аксиома выживания

– Что да?! Что ты с одного раза ни хрена не понял, да?! От тебя требовалось только одно: снабжать нас хавчиком. И все! Но ты решил пойти сложным путем… Правду искать, да? И чего, нашел ты эту свою правду, Пышма? Нашел, спрашиваю?!

– Н-не-ет… – оставалось проблеять тому в ответ.

– Что нет?! Правды вообще или за нами ее нет, а?! А где она сейчас осталась, юродивый? В каком уголке Пади?! Она за тем, кто сильнее! Хм… Как, впрочем, было и во все времена. Забыл уже поговорку народную? «Тот народ, который не хочет кормить свою армию, будет кормить чужую»!

– Н-не з-забыл…

– Забыл… Забыл ты ее! Потому что те продукты, которые должен был нам доставить, куда дел? На Блошинку свез, да?! На оружие променял? Это чтобы от нас отбиваться, как от паразитов, так?! – Булыга отпустил подбородок мужичка и вновь обратился к стоящему рядом: – Короче, Запал, этого со всеми выжившими в хвост обоза. Я ему напомню, как нужно молча ударно работать на благо общества. Я его, суку, самого потом свезу на Блошинку! Чтобы остаток никчемной жизни в кандалах у «Заречных» пахал. Но перед этим с наслаждением вырву с корнем его поганый язык! И чтобы прямо с мозгами. Понял?

– Понял, командир! – Запал резким рывком поставил Пышму на ноги и толкнул в горбатую спину. – Пшел, мразь кандальная! Шевели поршнями и булками! Куда?! Связку эту тюков с собой забери! Не хрен порожняком гонять…

– Так я ж связан… – пытался показать мужичок стянутые веревкой руки за спиной.

– Ни хрена с тобой не случится! В обход нас проехать смог, значит, и так тюки сможешь нести!

В задымленных зарослях неожиданно поднялся гомон воронья. Крупные смоляные птицы огромной стаей закружили над разбитым обозом.

– Чо за… – Булыга, жмурясь, несколько раз пригнул голову, уклоняясь от падающего сверху птичьего помета. – Не рано ли они падаль почуяли?

Справа затрещали кусты, раздались крики, а вслед за ними беспорядочная стрельба, и на просеку вырвалось чудовищное порождение Чащобы – огарк, внешне напоминающий сухое обгоревшее дерево. С виду неуклюже передвигая переплетением корней, монстр двигался достаточно шустро. Изредка попадающие в него выпущенные пули ощутимого вреда не приносили, лишь с визгом рикошетили и скалывали небольшие куски похожей на кору поверхности. Огарк пронесся мимо нескольких телег, остановился на мгновение возле одной, резко вытянул ветви-конечности и выдернул за ноги визжащего от ужаса мародера-кочевника. Тонкий прут с легкостью проткнул глазницу жертвы. Крик оборвался, умирающий забился в агонии, в горле у него заклокотало. Огарк замер на миг, содрогнулся, а из оставленных пулями отметин выступили бордовые потеки. Бросив на землю заметно иссушенную жертву, монстр довольно заскрипел горелыми сучьями и развернулся. Снующие до этого по обозу мародеры в панике разбегались в разные стороны. Лучше бы они этого не делали… Чутко реагирующий на любое движение Огарк стремглав ринулся за людьми в дымное марево. Оттуда послышались вопли, выстрелы, стуки, скрежет, топот ног.

– Вот же, мля! Откуда он взялся?!

Пригнувшийся в очередной раз Булыга спешно натянул на голову защитный шлем и пристроил на боку лежащей телеги массивный крупнокалиберный «Корд», но прицелиться не успел. Пронзив обе его руки, пришпилив их к толстому брусу, прилетевшая из дебрей Чащобы черная стрела заставила разбойника громко заорать и осесть на землю. Начавшие озираться телохранители принялись рыскать стволами автоматов по сторонам, но вдруг громко выругались, спешно отбросили оружие и затрясли руками.

– Чо за хрень?!

– Горячо? – осведомился вышедший из кустов сталкер в черном комбинезоне с изогнутым луком в руках.

– А-а-а!

Один из вояк спешно потянулся к лежащему у ног автомату, но тут же отпрянул, когда перед ним словно из ниоткуда возник скалящий клыкастую пасть зверь. Сделав шаг назад, боец вздрогнул от рыка, обернулся и в страхе замер при виде точно такого же зверя за спиной.

– Да, да, – подошедший неодобрительно покачал головой в защитном шлеме с непроницаемым затемненным забралом. – Не советую я тебе сейчас дергаться, «защитник всех обездоленных»… Ибо – более чем опасно: не на голову укоротят, так задницы лишат точно! А теперь оба аккуратно отбросили пистолеты с ножами на землю, медленно опустились сами и заложили руки за головы. Ну, вы – профи, поэтому знаете, что в таких ситуациях дважды не повторяют. А то мои киски изрядно проголодались… Так ведь, «господин»? – произнес он с ехидцей в голосе, нагнувшись к мычащему от боли Булыге.

Тот стиснул зубы и, понурив голову, промолчал. Ноги его крупно тряслись от сидения в неудобной позе.

– Не понял… – стоящий сорвал с головы пленника шлем и, взяв его за подбородок, развернул лицом к себе. – А чего это мы дар речи терять начали, а? Это ведь такими методами ты, недочеловек, с теми, кто слабее тебя, общаться умеешь? Наверное, даже о мести начинаешь думать? Или я не прав?

– А? – Булыга, словно только что очнулся и вышел из транса, осмысленно взглянул на собственное отражение в зеркальной поверхности забрала собеседника.