Аксиома

На третий день мы уже идеально повторяли звучание, так как по совету-приказу Боба репетировали всё время, выделяя на сон только четыре часа. Результат удовлетворил нашего солиста настолько, что он решил спеть. Забравшись на сцену и подстроив микрофон под свой рост, Боб дал отмашку Мей. За три дня мы выучили не только ноты песни, но и дирижёрские движения Боба. Без слов он мог управлять нами с довольной точностью, что шло ему и нам на руку – я лучше буду следить за его руками, чем лишний раз слышать его голос. Мы начали играть. Ничем не отличающаяся кучка студентов, повторяющая за мастерами. Но вот вступил наш солист и всё, включая даже нас, преобразовалось. На сцене был сам Энтони Кидс, правда, слишком высокий и худой, а мы были его новой группой. Крутыми парнями и девушкой, способными вдохновлять обычных, ничем не отличающихся студентов. Я так сильно углубился в эту эйфорию всевозможного, что мой указательный палец зажал не ту струну, не в том месте во время соло, но сразу же встал на место. Клянусь, это заняло доли секунды. Но всеслышущий Боб тут же дал отмашку всем остановиться. Со скоростью метеорита и лёгкостью летнего ветерка, он приблизился ко мне вплотную, сверля не останавливающимся ни на чём взглядом.

– В чём дело? – каркнул он железным хрипом.

– Я немного запутался… – поспешил я оправдываться.