Актер. Часть 3, 4

 — Идите. На разговор с подозреваемым у вас будет ровно десять минут. К сожалению, старший нашей группы не может запретить сотруднику Интерпола общение с задержанным, но, пожалуйста, постарайтесь обойтись без лишних инициатив.

 — Это каких инициатив? — затушив в пачке окурок, сухо поинтересовался Андрей.

 — Инициатив того рода, когда подозреваемому пытаются что-то объяснять, передавать и... одним словом, вы понимаете. — Ефрейтор вздохнул, открыл дверцу «скорой» и, приглашая Андрея в салон, нехотя повторил: — Идите.

 Щелчок замка, дверца закрыта.

 Андрей, не сводя с Алекса глаз, опустился напротив него на носилки. Выглядел бро... одним словом, фигово выглядел. Кровь на руке, круги запекшейся крови на коленях. То ли разорванный, то ли разрезанный правый рукав рубашки. На запястье правой — кольцо наручника, другим концом закрепленное на стальной ручке койки. Предплечье левой забинтовано и тоже, хотя и щадяще, притянуто к койке. В целом, Алекс походил на нелепо раскинувшую крылья птицу, которой какой-то ненормальный орнитолог решил почистить перья, но в итоге забыл про нее, и птица осталась сидеть вот так. Но лицо этой «птицы» ... Спокойнейший взгляд абсолютно уверенного в себе человека, которому глубоко наплевать на текущие и будущие проблемы, потому что он для себя уже все решил. И даже уже отчасти «исполнил», судя по настороженному поведению ефрейтора.

 — Привет, ты как? — насмотревшись на Алекса, негромко начал Андрей.

 — Привет. Ничего.

 — А выглядишь ...

 Чех усмехнулся:

 — Слово «хреново» сегодня еще не звучало.

 — Рука очень болит? — Исаев показал глазами на его левую.

 — Ничего страшного, заживет.

 — Заживет, говоришь? Ну ладно. Есть новости, хорошие и не очень.

 И с лица Алекса мгновенно схлынули краски. На фоне его побледневшей кожи стало заметно, как лихорадочно вспыхнула зеленая радужка глаз. Алекс подался вперед:

 — Что-то с НЕЙ или с мамой?

 «С НЕЙ — это с Лиз», — понял Андрей.

 Хотя и так ясно, что сидя в машине, окруженной полицейскими, ты не станешь называть имя любимой женщины, до этого уложившей выстрелами из арбалета двоих уголовников.

 — Черт, — Исаев скривился и постучал себя костяшками по лбу. — Я, конечно, идиот. Не волнуйся, с НЕЙ все нормально. А родителям позвонишь сам, я сейчас скажу, чтобы тебе телефон принесли, — и Андрей начал вставать.

 Выдохнув, чех обессиленно откинулся затылком на выпуклую окантовку окна и покачал головой:

 — Не надо. На часы посмотри. И если бы дома что-то произошло, и отец не смог бы до меня дозвониться, то он бы тебе набрал. Он тебе не звонил? Только честно.

 — Нет. В том смысле, что твои мне не звонили.

 — Хорошо. — Алекс закрыл глаза. — Я завтра своим позвоню. А про НЕЕ ты откуда знаешь?

 — А ОНА полчаса назад звонила отцу.

 — Какому отцу?

 — Своему родному отцу. Сказала, что к его возвращению она вернется в страну, но сначала хочет куда-то заехать.

 Алекс моментально открыл глаза:

 — Куда еще ОНА хочет заехать?

 — ОНА не сказала, боялась... — «телефонной прослушки», мог бы добавить Андрей, но вместо этого постучал себя кончиком указательного по уху, и Алекс понял. Кивнув, пробормотал:

 — Все бы ЕЙ ездить... А информация у тебя о НЕЙ откуда? — и глаза чеха четко сосредоточились на лице Исаева. — Ты ЕЁ видел, ты с НЕЙ разговаривал?

 — Нет. — Вспомнив сцену в пентхаусе с участием Лизы, Андрей опустил глаза, разглядывая свои сцепленные в замок руки. — Мари-Энн рассказала.

 — Who is Мари-Энн? — хмыкнул Алекс, который отнес поведение Андрея на счет другого. — Надеюсь, это не одна из твоих, которые... короче, ты понимаешь.

 Исаев поднял голову:

 — Слушай, вообще-то, она моя начальница! И, ну... — он аккуратно почесал нос, — ну, скажем так. Она — очень близкая приятельница отца одной нашей с тобой общей знакомой.

 Разобрав в голове очередную формулу, Алекс кивнул:

 — Понял.

 — А раз понял, то отсюда мы переходим к очередной порции новостей, — покосившись на дверцу «Амбуланс», подытожил Андрей и придвинулся к чеху ближе. — Значит так. Новость первая. Поскольку моя экс-начальница и мой бывший шеф по ряду причин сегодня резко превратились из моих бывших боссов в боссов нынешних, я, как сотрудник Интерпола, однажды явившийся кое-куда и к тебе в образе дипломата, не могу быть твоим адвокатом, вести твое дело и представлять твои интересы в суде. Это плохая часть новости. Хорошая заключается в том, что завтра утром у тебя будет встреча с человеком, который будет вести твое дело, как твой защитник. Его зовут Павел Войтех. Контора, которая ему принадлежит — чешский партнер компании «Альфы». И я тебя очень прошу любить его и жаловать.

 «Потому что он будет делать то, что я ему скажу», — закончил взглядом фразу Андрей.

 — Договорились, — отозвался Алекс и пошутил: — А как я его узнаю?