Актер. Часть 3, 4

     Просто ситуация с Терентьевой и ее романами выглядела несколько странно. Как-то уж очень закономерно, что ли. Сначала с девушкой крутил один, правда, теперь уже бывший сотрудник Интерпола — Исаев. Затем рядом с ней появился другой, но действующий сотрудник — Никас. При этом на горизонте маячил чех, который чуть не убил его дочь, но дружил с Андреем. И эта закономерность, складывающаяся вокруг Терентьевой, не давала покоя Домбровскому. Нюх говорил, что что-то не так. Ускользала какая-то важная, но пока непонятная деталь. И это кусало в голову.

     При всем при том Исаев вчера, практически на ночь глядя, прислал Домбровскому сообщение, из которого следовало, что Андрей вынужден на день, полтора оторваться от поисков Лизы по причине каких-то (опять «каких-то!») личных дел. Но с учетом того, что у Андрея на носу была свадьба, то, в общем, было понятно, каких. Может, поехал ресторан выбирать или вообще решил смотаться в Европу, чтобы выбрать невесте подарок.

     И вот здесь надо кое-что объяснить. Домбровский не знал, что Исаев обвел его вокруг пальца. Не было у Андрея никаких личных дел. Причина обмануть бывшего шефа была простой и ясной. Розыск Лизы начал приобретать загадочный и опасный характер. А Домбровский — это ровесник Фадеева, то есть, пожилой человек. И хотя у Домбровского звание, опыт, инстинкты охотника, но одно дело сидеть в кабинете и вести за Терентьевой наблюдение. И совсем другое — бегать по улицам, постоянно мотаться на самолетах туда-сюда и не спать целыми сутками. И если в тридцать ты еще можешь все это проделывать, то в шестьдесят недосыпы быстрее пули уложат тебя на лопатки. Это раз.

     Два. Отправься Домбровский с ними в Комри даже как частное лицо, он все равно будет обязан сверять каждый свой шаг с руководством местного НЦБ. А значит, любые противоправные действия (например, проникновение в дом Лизы в Комри со взломом, что Исаев не исключал) были заранее обречены на провал.

     Ну и три. Всю дорогу до Комри, забив на работу, заниматься сглаживанием углов в отношениях отца Лизы и Алекса — это устроить себе еще тот головняк.

     Отсюда и возникло это вранье: «Максим Валентинович, к сожалению, я вынужден на день, полтора отключиться от поисков Лизы. PS. Простите, личные дела».

     «Исаев, ты бы лучше мне рассказал, когда все это закончится». — Повертев телефон в руках, Домбровский положил его в нагрудный карман и отправился в кабинет Одинцова. На часах было уже 08:35, и раньше Олег не опаздывал. Толкнув дверь помещения, которое занимал его референт, Максим Валентинович включил свет, посмотрел на работающий стационарный компьютер (но это нормально: Одинцов мог и ночью по удаленному доступу заниматься делами из дома). Взглянул на стоявшую на столе пустую чисто-вымытую чашку и на пустовавшую вешалку. Две пары «плечиков» — ни верхней одежды, ни пиджака. В комнате вообще царил какой-то неживой дух. Но дУхи дУхами, а Олега по-прежнему не было.

     Слегка психанув, Домбровский отодвинул от стола приставленное к нему кресло, сел, достал телефон и набрал Одинцову. Гудки и абсолютно нестандартное для Олега: «Абонент выключен или находится вне зоны доступа».

     «Черт-те что». Подумав секунду, Домбровский позвонил на домашний Олега. Снова гудки: один, другой, третий. Максим Валентинович нетерпеливо забарабанил пальцами по столу. На шестом гудке трубку сняла запыхавшаяся Ольга.

 — Да? — голос девушки звучал нервно.

     «Не пойму. Олег, что, заболел?»

 — Оль, доброе утро, это Максим Валентинович. А ты не подскажешь, Олег?.. — он не успел договорить.

 — Его дома нет. Простите, что перебиваю, но он еще в шесть на работу уехал, — торопливо отозвалась Одинцова-младшая и тут же, отставив трубку в сторону, крикнула: — Сейчас, Марья Михайловна!.. У нас с папой плохо, — вернув телефон к уху, явно дергаясь, пояснила она. — Олег ушел, а у папы истерика началась. Только сначала он просто плакал, и мы его вроде бы успокоили, а сейчас — опять. Только теперь все намного хуже.

 — Оля, — теперь Домбровский прервал ее, — а вы «скорую» вызвали?

 — Нет, но сейчас позвоню. Просто я растерялась. Папа и раньше плакал, а тут... Ой да, насчет Олега, — спохватилась Ольга. — Вы не волнуйтесь, но, по-моему, он по дороге собирался заехать в аптеку. Она круглосуточная, она на «Калужской». У папы лекарство кончается. Может, поэтому Олег задержался? — предположила она.

     «И при этом он вышел из дома, как ты говоришь, в шесть утра... Ну да, задержаться он мог. Но тогда он предупредил бы меня».

 — Максим Валентинович, а можно, я пойду, а? Вы простите, но папа...

 — Оль, одну секунду. Можешь посмотреть для меня, машина Олега у вас во дворе или ее там нет? Только сначала «скорую» папе вызови. И лучше не городскую, а нашу, ведомственную из МВД. Они быстрее приедут. У тебя есть их телефон?

 — Есть.

 — А потом набери мне насчет машины.

 — Да, конечно. — Оля бросила трубку.