Актерские байки

Николай Рыбников однажды жестоко подшутил над своим товарищем артистом Степаном Каюковым, правда; при этом излечил его от тщеславия. Только что прошли заседания комиссии по награждению деятелей культуры орденами и медалями, но результаты еще не были объявлены. И вот Рыбников с друзьями придумали розыгрыш. Позвонили Каюкову и попросили немедленно приехать, потому что его ждет сообщение исключительной важности. На все вопросы от­вечали уклончиво — приезжай, сам услышишь.

Тот приехал, и его встретили поздравлениями в связи с тем, что он получил орден Трудового Красного Знамени. Разумеется, Каюков не поверил, увидев хмельные лица друзей. «Да за тебя ведь и пьем! За твой успех. Вот сейчас в вечерних новостях снова будут повторять сообщение...»

Стрелка приближалась к шести, Рыбников подошел к приемнику и нажал клавишу. И действительно, ровно в шесть Левитан стал зачитывать списки награжденных: «...а также наградить товарища Каюкова Степана Яковлевича орденом Трудового Красного Знамени за большие заслуги».

Каюков поверил, с удовольствием выставил честной компании ящик самого лучшего коньяка и присоединился к веселью. И вот в самый разгар пиршества, после множества поздравлений и тостов, Николай Рыбников снова включает радио, чтобы послушать новости в двенадцать ночи. И снова раздается голос Левитана (на самом деле записанный на магнитофон голос Рыбникова): «... наградить таких-то и таких-то орденами и медалями, а товарищу Каюкову Степану Яковлевичу — шиш собачий!»

Говорят, у «награжденного» едва не случился нервный припадок, но, к счастью, коньяка было еще достаточно для того, чтобы снять стресс.

МАТЧ ПО ТЕЛЕФОНУ

Рыбников очень любил играть в шахматы, был страстным и темпераментным игроком, бурно радовался победам и болезненно переживал поражения. Когда в гости к нему заходили Борис Спасский или Ефим Геллер, он обязательно предлагал им сыграть партию-другую. И, конечно же, проигрывал.

Однажды, когда Борис Спасский находился на сборах, а к Рыбникову заглянул Ефим Геллер, Рыбников предложил сыграть со Спасским по телефону. Якобы играет он сам, а на деле ходы будет диктовать Геллер. Дозвонились до Спасского, и игра началась. Рыбников делал ход, подсказанный Геллером, Спасский делал свой. Минут через десять Спасский задумался, а потом сказал:

— Коля, ну-ка отдай трубку Ефиму!..

Иван Рыжов

ИНТЕЛЛИГЕНТ

Иван Рыжов и Василий Шукшин впервые встретились на съёмках фильма «Мы, двое мужчин». Их поместили в гостиничный номер. Трудно представить более разных людей! Рыжов выглядел гораздо старше своих пятидесяти лет. Маленький и полный, говорливый и весёлый, он был само почтение и обращался со всеми только на вы. Шукшин переживал «возраст Христа». Высокий и жилистый, молчаливый и мрачный, он сходился с людьми трудно и предпочитал говорить «ты».

- Давай-ка, отец, - выдавил он улыбку и поставил на стол бутылку, - за ради знакомства...

- Не пью-с, - почему-то вырвалось у Рыжова старомодное «с» и тут же он виновато защебетал в своё оправдание, дескать, были и мы... ха-ха.

- Кури! - уже суровее пригласил к общению Шукшин и чиркнул спичкой.

- Не курю-с, - опять выскочило у Рыжова, и он снова «зачирикал»...

Глаза Шукшина презрительно сузились. Он пожевал папиросу, налил себе, выпил и многозначительно крякнул: баба, мол, а не мужик!

Рыжов заботливо предложил ему закуску.

- Пошёл ты!.. - бросил тот, как выругался, и хлопнул дверью.

Наступил вечер. Рыжов уже спал - вернее, делал вид. Вернулся Шукшин и внимательно посмотрел на стоящие рядом пакет молока, початую днём бутылку, на румяного соседа, и скривился.

- Интеллигент! - процедил он сквозь зубы и сплюнул. -Тоже мне... Кадочников!

Потом Шукшин часто обзывал Рыжова этим словом и поизносил его с отвращением, вроде «тунеядец» или ещё похлеще.

Однажды он застал напарника в номере, когда тот благостно поглощал кефир, и опять- наградил его кличкой.

- Какой я тебе интеллигент?! - сразу на ты взорвался РЫЖОВ- - Я родился в деревне! Шукшин опешил, но, как петух, принял бойцовскую стойку.

- А лошадь сможешь запрячь?

- Да уж не хуже тебя, - в гневе продолжал Рыжов, - тоже мне... крестьянин!

- А ну, докажи, - подхлестнул Шукшин. - Я - лошадь, запрягай! Рыжов с ходу включился в игру. Он по-деловому согнул обидчика и принялся снаряжать воображаемой сбруей. Седелка, подпруга, хомут, дуга быстро заняли своё место. Рыжов стал затягивать супонь да так вошёл в раж, что когда «лошадь» покачнулась, осадил:

- Тпру, Васька, стоять! - и по инерции употребил «пару ласковых».

Шукшин поперхнулся от неожиданности, но замер как вкопанный.

А конюх пристегнул вожжи, хлопнув ими, послал: Но, но! Васька!

Шукшин чуть замешкался и сразу получил удар под Зад:

- Пошёл, глухая тетеря!

Василий рухнул на кровать и зашёлся от смеха. Рыжов смотрел на него, как на чокнутого.

Потом они обнялись и... стали друзьями.

Татьяна Самойлова

ЛЕТЯТ ЖУРАВЛИ {купить VHS}