Актерские байки

Однажды мы вместе c Зиновием Гердтом и Валентином Гафтом ужинали в ресторане при гостинице - не помню уже, в каком городе, - сели втроем за стол, и Гафт говорит: "Ну что, Зиновий Ефимович, закажем по коньячку?" Гердт качает головой: "Нет-нет, Валя, подождите. Ну что вы торопитесь? Смотрите меню спокойно". Ровно через десять минут официант приносит бутылку шампанского и ставит на стол: "Это для вас - с того столика". Оборачиваемся - там кланяются. "Спасибо. Спасибо". Потом появляется еще шампанское. Следом - бутылка коньяку, за ней - бутылка вина. И через час полстола уставлено всевозможными бутылками. Зиновий Ефимович: "Ну вот, Валя, а вы собирались заказывать!"

Всеволод Санаев

ЭКСКУРСИЯ

Севастополь. Утро. Собрались с Евгением Александровичем Моргуновым на рынок. Выходим из гостиницы, - навстречу инструктор райкома КПСС:

- Доброе утро. В город?

– На кладбище, хотим поклониться могилам российских, моряков.

– Мы можем организовать экскурсию, дадим автобус, гида.

– Прекрасно, артисты мечтают поехать на экскурсию.

– Кто поедет? – вопрошает наивный партиец.

– Думаю, Санаев, Ладынина, Смирнова, Вицин (которого нет в Севастополе), Мартинсон обязательно, да многие поедут, человек 30. Нужен большой автобус.

– Во сколько?

– Мы артисты птички ранние, завтра часов в полвосьмого от гостиницы. Ждём обязательно

Машина заработала. На следующий день, ровно в 7-30 к гостинице подъехал «Икарус», экскурсовод прождал минут 20, артистов нет. В путевке записано: «Групповая экскурсия к мемориалу. Старший – В. В. Санаев.» Фамилии Ладыниной, Смирновой, Вицина, Мартинсона – выпали, осталась первая – Санаев. Поднялись в номер, долго стучали. Наконец на вопрос Всеволода Васильевича: - Какая, к черту экскурсия? Куда?

Был дан замечательный ответ: - Прекрасная экскурсия, - на кладбище, Вы старший!

Михаил Светин

РОЗЫГРЫШ

Рассказывает Михаил Светин: "Однажды в Иркутске, где мы жили в общежитии, я зашел в комнату к нашему режиссеру Тане. Убедившись, что дома ее нет, быстренько прячусь в шкаф. Проходит довольно много времени, сижу, нюхаю нафталин, вижу, что в комнате уже темно. Наконец, шаги. Вдруг представляю: откроет шкаф - умрет, тем более что у Тани больное сердце. Я так испугался в этом шкафу, что сам чуть не умер. Открыть дверь не могу, а не открывать - еще хуже: Таня откроет. Причем, чем дольше просижу в своем заточении, тем сильнее будет эффект. Тихонько приоткрываю дверь и ласково говорю: "Танечка, это я, Миша Светин". Она оборачивается - бац! Обморок, "скорая помощь", враги на всю жизнь. Так она меня и не простила".

ЛЮБОВНЫЕ УТЕХИ

Рассказывает Михаил Светин: "Как-то раз мы вдвоем с таким же бандитом, как и я, пообещали нашему сексуально озабоченному приятелю устроить любовное свидание, если он выставит нам по сто пятьдесят граммов каждому. Запихнули несчастного в багажник, специально провезли по булыжникам, остановились, на заднее сидение уложили голого мужика, открыли багажник: "Выходи, она ждет в машине". В темноте он увидел белеющее тело и не сразу обнаружил подвох. Пока наш "озабоченный" друг разбирался в ситуации, мы корчились от смеха рядом с машиной. Вы бы видели, какого громадного и толстенного мужика мы подложили вместо барышни!"

ПОПУЛЯРНОСТЬ

Вот что рассказал Михаил Светин о своей популярности: "Останавливает меня однажды человек: "Привет, Миша!" - "Привет". - "Какими судьбами в наших краях?" - "Да я живу рядом". Понимаю, что разговариваю с каким-то знакомым, но не узнаю его. Вокруг собирается толпа. Слушает, хохочет. "А ты," спрашиваю," где живешь?-" "Тоже рядом" - "Ты прости, мне очень знакомо твое лицо, но не могу вспомнить, где тебя видел" - "Да нигде ты меня не видел. Это я тебя всегда по телеку вижу!" - и по плечу хлопает. Я, как дурак, оплеванный стою. А однажды с рынка убежал с куском сала в руках. Подарили, сунули в руки - отказаться не удалось. В метро яблоко дали. ГАИшники, когда ловят меня на каком-то нарушении, всегда отпускают. Доброжелательно ко мне народ относится. Но... Слишком много всего этого. Объятия, беспрерывные пожелания здоровья, предложения выпить по пятьдесят грамм. В самолете увильнуть сложнее всего: не выпрыгнешь. Пару раз так меня накачали - будь здоров. Первое время, когда начинал сниматься и меня не узнавали, - старался свою физиономию всюду сунуть. А теперь уже неинтересно. Когда люди просто улыбаются и здороваются - это нормально. Но когда начинают хватать за руки, обнимать, даже целовать... Если интересные женщины - ладно. Но когда лезут целоваться мужики, да еще и норовят чмокнуть в губы, - страшное дело. Конечно, крупных серьезных артистов не хлопают по плечу. А меня можно: считают меня своим парнем. Когда я впервые приехал в Израиль, меня повезли к Стене плача, у которой оказались две или три группы русских туристов. И тут возникло какое-то замешательство. Люди бросились со мной фотографироваться, экскурсоводы были очень недовольны. Но я уже, слава Богу, шел не к Стене плача, а обратно..."

ЗЛОПОЛУЧНЫЙ ГОБОЙ