Актерское мастерство. Американская школа

На идее деконструкции строится вся теория точек зрения, она ищет новые формы восприятия реальности, которые можно донести до зрителя. С театром, в котором действием управляют сами актеры, а не пьеса и не режиссер, с языком как со звуком, со сценарием как с картиной и с хронометражем как с партитурой действия экспериментируют такие театры, как Mabou Mines, Wooster Group, Онтологическо-истерический театр и The Living Theatre. Вобрав в себя эти и многие другие источники, определение актерской техники стало гораздо шире и во многих отношениях богаче. Эти сообщества деконструировали театр, затем воссоздали его вновь из обломков. В творчестве Роберта Уилсона (фонд Берда Хоффмана) сюжетными линиями становятся пространство и время, у Ли Бруера (Mabou Mines) сюжет может развиваться одновременно в прошлом и будущем, обогащая настоящее новым смыслом; Элизабет Леконт (Wooster Group) создает глубоко музыкальный театр, протягивая нить между актерами и историей с помощью невероятно выверенного хронометража; у Ричарда Формана (Онтологическо-истерический театр) актеры сами выполняют функции реквизита и декораций. Слова сплетаются в причудливые узоры со скоростью снежного вихря, вместо того чтобы упорядочивать прочтение пьесы, и зритель понимает, что смысл – это своевольная могущественная сила, которая далеко не всегда придет на помощь. Деконструкция позволяет исследовать пьесу как природу, со всей сложностью взаимодействия элементов в ней.

В итоге эта теория – воплощение философии постмодернизма. Этот новый подход к искусству переворачивает с ног на голову мышление западного человека, меняя определение и цель творчества и анализа. Постмодернизм не стремится к оценочности и определенности, делая упор на всеохватность и равенство. В этом его кардинальное отличие от модернизма, который ищет идеальные решения. Перейти от модернистского восприятия, подчеркивающего необходимость однозначного вывода, к постмодернистскому, нацеленному на диалог и естественно вытекающее, а не искусственно созданное решение, – задача сверхсложная.

«Шесть точек зрения» обозначают этот радикально иной подход к театру посредством теории и практики, ставя во главу угла минимализм и деконструкуцию. С помощью этих двух инструментов проводится последовательный анализ театра, в рамках которого дается гораздо более широкое, чем в традиционном подходе, определение действия.

Языки «Шести точек зрения»

Согласно теории точек зрения, язык театра состоит из шести элементов:

1) пространства;

2) формы (дизайна);

3) времени;

4) эмоций;

5) движения;

6) истории (сюжета).

Разбивая театр, мы упраздняем прежнюю иерархию во главе с историей и эмоцией, наделяя равными правами каждый элемент. Это равенство называется в теории точек зрения горизонталью.

Театр и актерская подготовка, основанные на одновременном использовании всех шести языков.

В традиционном театре эти языки выстраиваются в иерархическую парадигму:

Как мы видим, в такой парадигме эти элементы связаны, взаимозависимы и второстепенны по отношению к истории. Если сдвинуть (видоизменить) один элемент, остальные должны сдвинуться вслед за ним, чтобы не нарушить структуру.

Теория точек зрения разбирает эту конструкцию на составляющие, чтобы досконально исследовать каждый из шести элементов (см. рис. на след. странице).

Деконструкция уничтожает иерархическую вертикаль, шесть составляющих уже не обязаны, опираясь друг на друга, работать на главную задачу, и в результате появляется новый философский концепт, который я называю горизонталью.

Отталкиваясь от горизонтали, актер волен выбирать материал самостоятельно – например, сфокусироваться на пространственном взаимодействии или на физическом движении. Введя горизонталь в свою практику, актер получает новые подходы к действию, переключаясь с языка одного элемента на язык другого и открывая для себя массу новых возможностей. В результате неизменно возникает то, что я называю матрицей. Матрица выстраивается из незаметного переплетения шести элементов, и актер творит в ней, имея возможность изменить выбранный язык в любой момент. Это напоминает лыжный фристайл: переход от языка пространства к языку формы, а от него – к языку времени в процессе произнесения. Фраза «Я люблю тебя» сходна с тем, как лыжник на полной скорости переносит вес, лавируя на склоне. С помощью «Шести точек зрения» актер может выстроить на сцене диалог, переплетающий пространство со временем, а затем вовлекающий эмоции. Актер существует в крайне подвижной среде и сохраняет чрезвычайную мобильность. Матрица специально предназначена для того, чтобы актер мог вступить в диалог, основанный на погружении. В этом взаимодействии актер переосмысливает язык, становясь вместе с другими исполнителями, зрителем и режиссером гибким проводником разных языков.