Актеры шахматной сцены

По свойственной людям привычке в своих рассуждениях о прошлом отталкиваться во многом от конечного результата, кое-кому, наверное, теперь кажется, что ничего необычного в чемпионской карьере и творческой манере Таля не было.

Даже Александр Кобленц, долгие годы опекавший Таля в качестве тренера (и секунданта на обоих матчах с Ботвинником), и тот заявляет: «Никакой «загадки Таля» не существовало и не существует».

Мы попробуем это мнение опровергнуть. Действительно, в нестройном и шумном хоре апологетов Таля и скептиков, не принимавших его стиль, как-то затерялись голоса тех, кто утверждал, что главное в игре Таля – не демоническое, а жизнерадостное, оптимистическое начало, что, если не бояться сравнений, он в шахматах скорее не Паганини, а Моцарт. Да, в игре молодого Таля было что-то роковое, в его партиях всегда ощущалось обжигающее дыхание опасности, нависшей над обоими партнерами (заметьте – над обоими!), а комбинации Таля говорили о его дьявольской интуиции, о колдовском умении видеть «сквозь стену». Но ведь каждая комбинация, каждая атака Таля была продиктована и пронизана глубочайшим оптимизмом, неколебимой верой в неисчерпаемые возможности шахматного искусства, в силу творческого духа!

Долго не утихавшие споры вокруг Таля отражали то ироническое, недоверчивое отношение, которое всегда вызывают у некоторой части современников новые идеи, новый стиль. Таль, несомненно, давал поводы для скепсиса. Множество его комбинаций, успешно завершившихся за доской, находили потом опровержение. И хотя партия, представляющая собой ограниченное во времени и насыщенное психологическими мотивами столкновение двух интеллектов, двух характеров, – не этюд, где опровержение авторского замысла сводит ценность этого произведения на нет, партии Таля – на том основании, что комбинации его некорректны, – признавались авантюрными, не отвечавшими строгим нормам шахматного искусства.

Скептицизм, неверие в правомерность творческой манеры Михаила Таля упрямо следовали за ним даже в его самых победных походах.

В 1954 году Миша Таль, выиграв матч у Владимира Сайгина, стал в восемнадцать лет мастером. У многих, кто не видел партий матча, столь раннее (по тем временам) посвящение в рыцари вызвало сомнение. А ведь Сайгин относился отнюдь не к слабейшим нашим мастерам, и победа над ним могла считаться вполне достаточным основанием для присуждения такого звания. Правда, еще несколько лет до того поговаривали, что, дескать, живет в Риге талантливый мальчик, который подает большие надежды, но все равно первый успех Таля был взят под сомнение. Запомните эту ситуацию: она повторится не раз. Таль станет одерживать одну победу за другой, а знатоки будут только недоверчиво пожимать плечами.

Спустя два года Миша Таль выступил в XXIII чемпионате страны и набрал всего на очко меньше, чем победители турнира – Тайманов, Авербах и Спасский. Для дебютанта – великолепный результат, не правда ли? Еще важнее другое – уже тогда Таль обнаружил силу и своеобразие своего стиля, который быстро завербовал ему многочисленных поклонников.

Вот, например, что писали о нем после турнира:

«Отличительной чертой творчества Таля является его безграничный оптимизм. Он играет быстро, порывисто, отдается полностью своему вдохновению, которое у него полноценно, и снабжает его великолепной тактической зоркостью.

Даже в совершенно безнадежных положениях Таль не перестает верить в свою удачу, утомляет противников изворотливостью в защите».

Казалось бы, оценка более чем лестная, не так ли? Но погодите, дальше следует оговорка:

«Бросается в глаза ограниченность творческого кругозора Таля. Это – смелые атаки, остроумные выдумки, ловушки. В игре Таля много риска, но часто необоснованного, атаки порой не вытекают из требований позиции».

Необоснованный риск… Требования позиции… Запомним и это: с подобными упреками Таль столкнется не раз. Тем более что требования позиции он действительно часто игнорирует. Но подождем осуждать его за это.

Прошел еще год, и молодой мастер стал чемпионом СССР. Поразительный успех! Но опять-таки значение победы не ограничивалось только спортивными итогами. Таль в этом турнире встретился за доской с восемью гроссмейстерами. И вот пятеро из них – Бронштейн, Керес, Петросян, Тайманов, Толуш (какое великолепное созвездие имен!) – потерпели поражение и тем самым, по выражению одного из обозревателей, проголосовали за допуск Таля в семью гроссмейстеров, двое, сыграв вничью, воздержались, и только один проголосовал против. Шесть очков из восьми – вот какой был результат встреч Таля с прославленными гроссмейстерами.

Новый чемпион Советского Союза вновь удивил своей необычайно рискованной и красивой игрой, сделавшей его теперь кумиром болельщиков. Некоторые партии Таля из этого турнира обошли мировую шахматную печать.