Активная мишень

Когда я со своими парнями и взрывотехники во главе с майором Терентьевым вслед за генералом выбрались из десантного отсека вертолета, Углов уже разговаривал со встречающими нас военными, оказавшимися полковником и подполковником противопожарной службы. Очевидно, они никак не могли прийти к общему мнению, потому что мы успели выгрузить все наше снаряжение, а Углов и пожарные все еще продолжали переговариваться.

Это было довольно странно. Сколько мне приходилось наблюдать, приказы и распоряжения нашего командира всегда выполнялись незамедлительно, как гражданскими лицами, так и военнослужащими, независимо от их званий и должностей. Но в своем гражданском костюме Углов, очевидно, не производил на пожарных должного впечатления. Зато когда мы в «полном боевом» и особенно взрывотехники в их весьма устрашающих противоударных комплектах выстроились возле вертолета, это сразу возымело действие. Во всяком случае, подполковник бегом бросился к выстроенной на краю полигона штурмовой башне. Углов же, обернувшись к нам, скомандовал:

– Следуйте за мной!

И вместе с полковником пожарной службы направился в ту же сторону.

Пока мы шли, я разглядывал полигон, где мы совершили посадку. Пожарный полигон имел поразительное сходство со стадионом, даже футбольные ворота присутствовали. Только с одной стороны была возведена четырехэтажная штурмовая башня, да на беговых дорожках установлены, впрочем легко разбираемые, полосы препятствий. Возле штурмовой башни стояло несколько машин: пассажирский автобус на базе «ЗИЛа», «уазик-буханка», оба в пожарной раскраске, и черная «Волга» с маячком на крыше, к которым, как я понял, мы и направлялись. Подполковник уже стоял возле открытых дверей пассажирского автобуса. Для чего ему это понадобилось, я понял, когда Углов приказал:

– Всем переодеться в пожарные костюмы!

И подполковник указал на раскрытые автобусные двери.

В автобусе, на сиденьях, оказались разложены комплекты пожарной формы: штаны и куртки из брезентовой ткани со специальной пропиткой, огнеупорные сапоги, рукавицы и пожарные каски. Мне уже неоднократно приходилось одевать на себя различную спецодежду, но в форму пожарного я переодевался впервые. Новый мундир пришелся мне впору. Даже сапоги не хлюпали на ногах. Единственное, что вызывало неудобство, так это грубые брезентовые рукавицы. Если с багром или пожарным брандспойтом в них еще можно было управиться, то для обращения с оружием рукавицы оказались совершенно не приспособлены. Поэтому я их тут же снял и засунул в карманы штанов. Долговязому Ворону его штаны и куртка оказались немного коротковаты. Зато сухощавый маленький Сверчок в полученном пожарном костюме чуть не утонул, но после того, как, по моему совету, надел костюм поверх своего десантно-штурмового комбинезона, сразу стал похож на кадрового пожарного или, по крайней мере, на пожарного-стажера.

Когда мы, переодевшись в пожарные костюмы, выбрались из автобуса, то стали свидетелями еще более любопытной картины. Возле машин расхаживал Углов в форме подполковника пожарной службы. Откуда он взял этот мундир, мне стало понятно, когда из «Волги» выбрался встречающий нас подполковник, одетый в костюм Углова. В чужом костюме он чувствовал себя крайне неловко: едва выбравшись из машины, отошел в сторону и к нам уже не приближался. Зачем же тогда выходил? Сидел бы себе в машине. На Углове подполковничий китель смотрелся еще более нелепо: в плечах тесен, рукава коротки, на талии висит мешком. Но наш командир нисколько не обращал внимания на эту несуразицу, продолжая активно беседовать с полковником местного управления пожарной службы.

– …автобус не годится, – услышал я обрывок его последней фразы. – Эта машина слишком приметная, а нам необходима полная конспирация. Если вы не обеспечили нас машиной пожарного расчета, мы поедем на «УАЗе».

Полковник попытался что-то возразить. Но Углов, не слушая его, обернулся к нам и приказал:

– Терентьев, Овчинников, загружайте снаряжение в машину!

Взрывотехники сейчас же принялись таскать к пожарной «буханке» контейнеры со своей аппаратурой. В отличие от Терентьевской команды, наш груз, если не считать вещмешка Углова, который мне приходилось таскать с собой, состоял всего из трех тюков-баулов с комплектами высотного снаряжения, средствами наблюдения и специального оружия. Поэтому я притормозил своих парней, чтобы дать возможность взрывотехникам спокойно, без суеты загрузить в машину их громоздкое оборудование. В результате они забили своими контейнерами едва ли не половину пассажирского отсека «буханки». На остальном пространстве кое-как разместились мы вместе с терентьевцами и своими баулами. Наблюдавший за нашей погрузкой полковник лишь покачал головой и уже, по-моему, в третий раз предложил Углову отправиться на АЭС на своей служебной «Волге». Но генерал все так же отрицательно мотнул головой:

– Мы с вами поедем на этой же машине. Вы на пассажирском сиденье в кабине, а я на месте водителя, – уточнил он в ответ на непонимающий взгляд полковника.