Акционерное общество женщин

Ирина Степанова женила на себе пятидесятилетнего Вадима Маросеенко, когда ей было двадцать три. Канонический случай ухода Вадима от первой жены, с которой они конечно же остались друзьями, получил канонические оценки в свете и канонически-профессиональное – nothing personal – внимание глянца.

Ирина родила Вадиму сына, отчего превратилась из длинноногой лани с хрупко-неуверенной грацией в дородную молодую русскую бабу. Именно от этой точки можно было и начать диагностику этого случая, ибо тернистый путь возврата к добрачной стройности Ирина проходила в клинике Бухингера в Марбелье, затем то ли в Мерано, то ли Ланзерхофе – традиционных школах жизни почти всех «дам без возраста», занятых возвращением себе утраченной молодости и привлекательности.

Но Ирина не стремилась обрести подруг в этих юдолях скорби, зная, что она находится по иную сторону баррикад. Все эти первые жены, калечные пациенты юдолей, так и останутся там и будут из последних сил подтягивать свои оплывающие ноги, вкалывать сотни шприцев в носогубные складки, но все это суета сует, ибо девичьего огня, безмятежности молодости, влажных, полных любви и желания глаз им не вернуть.

Она же, в отличие от них, просто слишком много сил потратила на развод Вадима с первой женой и вынашивание его ребенка. Сейчас похудеет, сделает последний, маленький по сравнению со всеми этими муками шаг, и начнется длинная лучезарная жизнь с Вадимом.

Но никогда не знаешь, что приготовила тебе жизнь, где проходит линия фронта и где возводить баррикады. Вадим оценил результат битвы жены за взятие некогда сданной высоты гламурной стройной девы. Результатов битвы никто не умалял, но пока шла битва, высоту захватили иные силы, о существовании которых Ирина в свои двадцать шесть не могла и подозревать.

У Вадима появилась своя «маша-даша», тоже годов так семнадцати. Оценив возврат Ирины к товарному виду, Вадим в качестве отступного обеспечил ей карьеру, призванную служить интересам его обширной империи, сделал ее главой администрации одного городка на трассе «Золотого кольца», где у него были три завода и по мелочи куча недвижимости, предложив жене сублимировать ум, красоту и напор в охрану семейных рубежей. Сам же построил новую дачу, где и поселился с «машей-дашей», наезжая на «Золотое кольцо» исключительно для участия в совещаниях по вопросам развития его бизнеса на подведомственной жене территории.

Походив по стенке с полгода, Ирина пригрела местного мента Юрочку, сделала его данной ей властью начальником УВД, а также без колебаний и промедлений перевела на себя все активы, паями в которых она владела вместе с Вадимом.

Вадим за утрату части своих активов на Ирину зуб не заточил, но появление мента в собственной, хоть ныне и пустой, супружеской постели совершенно не одобрил и скрежетал зубами.

Ирина боролась с жизненными напастями, как и все, в одиночку, но радовалась, насколько это было возможно, жизни. Когда Вадим заезжал в ее вотчину, она считала своим долгом соблюдать ею самой установленные правила, поэтому проводила ночи не в Юрочкином, а в Вадимовом, теперь уже ее собственном, доме. От этого по стенке шел Юрочка, зато забавлялся Вадим. По документам они с Ириной оставались супругами, поэтому на совещаниях под Ирининым руководством Вадим любил забавлять местную публику замысловатыми спектаклями.

Он садился за стол заседаний и в самый неподходящий момент говорил председателю высокого собрания, то есть собственной жене:

– Ир, скажи, чтобы окна прикрыли. Ты и в доме всю ночь окна открытыми держала, простудила меня, старика. Совсем нос заложило… Я каждый раз после ночи с тобой чувствую себя совершенно разбитым…

Публика потешалась, Юрочка багровел, вечером после отъезда Вадима встречал Ирину истерикой.

– Все понимаю, только зачем ей этот мент понадобился, не понимаю и никогда не пойму. Такая же шалава, как Настя.

– Не скажи, – возразила Полина. – Судя по Алениному рассказу, Ирина – это феномен. Только внешне синдром шалавы Насти, но ведь – не шалава! Не расквасилась, не упала на четыре лапы, а выжала из ситуации весь возможный позитив и радуется жизни.

– Именно, – согласилась Катька. – Не стала жить по установленным правилам, а создала свои.

– Все равно таких женщин – единицы, а с большинством каши не сваришь. Даже при помощи дьявола, хотя я так и не поняла, при чем тут дьявол, и считаю, что это досужие фантазии Катьки и Полины, – не сдавалась Кыса.

– Ничего подобного! – С этим Катька не могла согласиться. – Я пока не знаю точно, какую роль играет дьявол в наших умствованиях, но то, что именно он посылает женщинам эти напасти, а на самом деле проверяет их на прочность, – убеждена. Вы посмотрите, до какого маразма доходит большинство баб, которые борются глупыми бабскими способами с мужиками, со временем в виде старости, с кем угодно. Одна Аллочка чего стоит. Рассказать кому – не поверят. А персонаж-то реальный, хоть и совершенно клинический.