Актуальный архив. Теория и практика политических игр.

Меньше всего мы хотим идеализировать сегодняшнее правительство Таджикистана. У него хватает проблем. И не хватает профессионализма. Его лидеры противоречивы. Многое из того, чем был недоволен простой народ Таджикистана, можно адресовать и новым вождям. Правовой режим на территории Таджикистана не абсолютен, а кровь зачастую по-прежнему порождает кровь, игнорируя при этом понятия о праве и судебном расследовании.

Вряд ли целесообразен и принцип однопартийности в республике. Скорее всего, эффективными могли бы быть и новые выборы, и более взвешенный принцип формирования руководства (команда нового Председателя Совета Министров Таджикистана А. Абдуллоджанова возрождает тему претензий к ходжентскому клану).

В свою очередь, команда Э. Рахмонова критикуется ее оппонентами за приверженность не просто кулябскому, а еще более узкорегиональному принципу назначения кадров. Все это может завтра породить серьезные конфликты. Одни (кулябцы) сетуют на осторожность, проявленную их оппонентами во время войны, другие (ленинабадцы) отвечают критикой по части профессионализма и приверженности неправовым решениям. Трудностей много, и, может быть, с ними и не удастся справиться. Но мы надеемся на успех команды Рахмонова-Абдуллоджанова.

Ибо в реальности, говоря о сегодняшнем правительстве Таджикистана, мы можем указать лишь на то, что речь идет о нормальных людях со всеми их недостатками, с коммерческим или номенклатурным прошлым, местническими амбициями и прочем. Но альтернатива — садисты и фанатики, показавшие не на словах, а на деле, не в номенклатурных кабинетах, а в зинданах и пыточных залах, на что они способны и в чем их скрытая суть. Альтернатива — люди, сумевшие за считанные месяцы дискредитировать на корню два прекрасных слова: «демократия» и «ислам». Сейчас у народа эти слова вызывают негативную реакцию. Может, кому-то это и было нужно?

И наконец, альтернатива — это власть не просто коммерциализированных чиновников или очиновленных коммерсантов, а ее величества Мафии в наихудшем ее исполнении, власть черного криминалитета. Это последний из сюжетов, который мы хотели бы проанализировать в этой работе.

Подоплека таджикских событий.

Когда мы пишем эти строки, на Памире, по-видимому, происходит переворот. Идут митинги. Поводом для боевиков-памирцев являются их претензии к казахским пограничникам: «Это не пограничники, это наемники. Они грубо ведут себя с местным населением». Что стоит за этим? И чья рука руководит столь знакомым процессом, напоминающим политические радения на площади Шохидон?

Косвенные улики говорят о том, что к этому причастен все тот же Худоназаров, но мы не хотим криминализации противников. В любом случае, митингующие требуют отставки состава Президиума облисполкома ГБАО и облсовета ГБАО, переизбрания руководства на основе выдвигаемых ими кандидатур и угрожают, если им в этом откажут, принять соответствующее решение. Они требуют также включения своих представителей в наблюдательные советы.

Сессия облсовета ГБАО состоялась. Депутаты предложили перенести ее на неделю, но под дулами автоматов их заставили начать сессию, включить вопросы в повестку дня и фактически санкционировать государственный переворот в Горном Бадахшане. Это должно произойти в пятницу 23 июля 1993 г. И скорее всего это произойдет.

Что за этим? Закрепление плацдарма оппозиции, создание новой наркоимперии, начало партизанской войны, суверенизация Памира, подключение Памира к Пакистану, дробление Таджикистана на регионы, усиление гражданской войны? — Да, все это, по-видимому, угрожает многострадальной республике. Но есть еще одно, во многом решающее обстоятельство.

На Памире планируется вторичная экспроприация экспроприаторов и создание нового крупного централизованного «общака», из которого дальше будут финансироваться многочисленные политико-криминальные акции. Уходившие на Памир беженцы шли туда не пустыми. Они бежали вместе с награбленным добром. «Грабь кафиров», — сказали им, и они грабили. Затем, испугавшись мести, бежали на Памир и попали в ловушку. Они, как пчелы, собирали криминальную пыльцу для других, для пиров и лидеров наркотических кланов.

Оригинальный способ — заставить сначала 47 тысяч людей собрать с миллиона своих собратьев около сотни миллионов долларов, а затем «освободить их от этой ноши», загнав в ловушку. Вот зачем нужен памирский переворот.