Акушер-ха!

- Подожди скакать козой. Нормально ей. Сейчас обезболивающее отпустит, тогда и посмотрим, как тебе — нормально или не очень. Надеюсь, ты не на машине? — подозрительно прищурилась тётя Лида.

- Нет! Что я, совсем дура, что ли? — беззастенчиво соврала Женька, чувствуя себя окончательной и полной дурой. «Хорошо, что за углом оставила, а не на стоянке перед ЖК. А то ещё провожать пойдёт».

- Дура не дура, а знаю я вас. Ладно, если не за рулём — вообще отлично. Приём у меня сегодня в десять, так что по рюмке под рассказ от тёти Лиды мы с тобой выпьем. Хотя, конечно, никому из обычных пациенток я бы не рекомендовала пить коньяк сразу после такой процедуры. А тебе рекомендую. И даже сама налью. В качестве спазмолитика. И не вздрагивай ты так. Никаких поучений не будет. Мне, знаешь ли, тоже иногда хочется просто выговориться. Идём!

Тётя Лида всегда была потрясающим рассказчиком, что называется — душой компании. За праздничными столами все обычно внимали открыв рот и затаив дыхание, боясь перебить, если в голову ей приходило рассказать о чём- или о ком-нибудь. Она была не лишена актёрских талантов и всегда умело пользовалась интонациями, мимикой, жестами. Возьмись она рассказывать детскую страшилку, наверняка бы все обделались от ужаса в тот момент, когда пресловутая чёрная-чёрная рука… При том что на работе её все считали железной леди, а родная дочь — унылой клушей, Женька в жизни своей не встречала более задорного и живого человека, чем Наташкина мать. И втайне, чего греха таить, страшно завидовала подруге. Со своей матерью Женька почти не общалась. И не потому, что помощи не дождёшься, а потому, что поучений а-ля «я тебе говорила!» не оберёшься. Иногда лучше пообщаться со стенкой. Она, по крайней мере, не вспоминает, «сколько для тебя сделала».

- Так вот, — начала тётя Лида, чуть ли не насильно уложив Женьку на кушетку после пятидесяти грамм хорошего маслянистого коньяка. — Давным-давно, тридцать с лишним лет назад, жила-была девочка Лида. Рассказывая о ком-то, всегда удобнее называть его своим именем. Это делает персонаж живее и ближе. Ты проникаешься к нему чем-то очень личным, чем-то выше личного, чем-то ещё, что не позволит тебе слишком уж макать его в грязь, боль и стыд. Не так ли?

Женька молча кивнула головой.

- Имя — вообще неотъемлемый атрибут любви. А любовь — имени. Вот, скажем, наша девочка Лида терпеть не могла имя Иван. А потом повстречала мальчика Ваню и полюбила всей душой и телом не только его самого, но и прекрасное русское имя. «Иван. Ваня. Ванечка», — всё время смаковала про себя юная Лида. «Ванюша», — шептала она бессонными ночами, вертясь на узкой панцирной койке в общаге медицинского института. Впрочем, тогда наша Лида была стройной и никакие койки не были ей узки. И, как это и случается в давних историях, мальчик Ваня тоже полюбил девочку Лиду. Год они бегали друг к другу в комнаты, урывками занимаясь нехитрой любовью, пока соседи на занятиях. В августе, накануне второго курса, они поженились. У них была скромная, но очень весёлая свадьба. Только жених был немного угрюм, но он всегда был такой, и Лида успела за год привыкнуть к его характеру… Как ты себя чувствуешь?

- Спасибо, тётя Лида, хорошо. Только можно я сяду?

- Ты боишься уснуть? Это ничего. На самом деле я рассказываю это не тебе, Женя, а себе. Исповеди можно просто произносить вслух. Стенке. Но мне, как и большинству глупых людей, нужен духовник. Ты вполне подходишь. Потому что ты чистое и невинное создание.

- Да вы мне только что сделали аборт, и вообще я…