Акушер-ХА! Байки

Анализы всякие там, бакпосевы ничего сверхнеобычного не выявили. Ну немного более кустисто, чем в популяции, растёт условно-патогенная флора. Ну признаки воспалительного процесса, естественно. Ладно. Делают ей УЗИ. Не то чтобы… На всякий случай уже. А в мочевом пузыре какая-то… палочка. Длиной сантиметров пятнадцать.

Приятель мой думу думает, а по ходу ведёт допрос с пристрастием на предмет анамнеза! Мол, покайся, тётка! Небось злостно занимаешься онанизмом?! А наружное отверстие мочеиспускательного канала у дамы весьма дилатированное. Растянутое. Такое иногда бывает по факту рождения. Но чаще, конечно, благоприобретённое. Или не благо. Пути приоберетений у любителей поковыряться во всяческих отверстиях своего организма не то что неисповедимы, а прямо-таки порой немыслимы. Шалунишки обычно скрывают, пока не припрёт. Но тётка не врала, ибо какой же это экстремалкой надо быть, чтобы старым ртутным градусником… Это уже за гранью фола даже для изысканных затейников. Причем фола не только травматического, а сверхтоксичного!

Не раскололась мадам на допросах. Чистая душа. Зато вспомнила, что пару-тройку лет назад лечилась от бесплодия в большом профильном санатории. Где сразу при поступлении ей градусник вручили. Температуру измерить во влагалище. Уж дорогой ли она была так сильно утомлена, по жизни ли сонлива или дров на отопление помещения не пожалели – история умалчивает. Только женщина уснула на пару минут. А проснувшись, термометра не обнаружила.

Ох уж санитарка на неё кричала, мол, «ходют тут всякие», а потом градусники пропадают! И три рубля взыскала за порчу имущества. На том дело и закончилось. Списали на полтергейст и прочую мистику, на манер импичмента и внесения изменений в Конституцию. Списать-то списали, да термометр, гад такой, не списался!

Приятель мой, врач-уролог, инородное токсичное тело из тётушки удалил. Эндоскопически не рискнул – пошел путём надлобкового внебрюшинного сечения. Градусник в берлоге мочевого пузыря уже мхом слегка порос, но держался бодрячком. Носительницу свою ни разу не подвёл – не разбился, не треснул и температуру исправно показывал. А ведь и роды пережил со своей хозяйкой. И всего-то три рубля, а не скажешь.

Хорошие всё-таки стеклодувы у нас.

Happy New Year!

Отчаявшись дождаться уролога на плановую консультацию к беременной с хроническим пиелонефритом, я встала и пошла. Потому что это сейчас я трепетная, ранимая и боюсь на улицу выходить, а в описываемую эпоху могла и в ярко освещённую операционную войти, и начмеда на скаку остановить, чтобы подписал чего надо, и добрым словом подарить ординатора урологического отделения, отвечавшего за плановые консультации родильного дома. По телефону он от меня прятался, поэтому я, ничтоже сумняшеся, встала и пошла. Да не к нему, де: «Олежек, ну приди, ну посмотри, ну запиши в историю», а прямо к заведующему урологическим отделением, чтобы он принял меры и высек Олега Ивановича административными розгами. Ибо сил моих младых девичьих на разбор гештальтов каждого разгильдяя уже не хватало.

Время было предновогоднее. Все были веселы и счастливы. По больнице бродили вперемешку малые дети сотрудников, держа курс на новогоднее представление в актовый зал, Дед Мороз – красный нос с шутками-прибаутками и медсестра-Снегурочка в голубой пижаме, отороченной дождиком. Все были так жизнерадостны, что по дороге я потеряла лицо. Ну, в смысле весь мой пыл почти улетучился, потому что, когда ты постоянно кому-то улыбаешься в ответ, очень сложно поддержать в себе должную концентрацию ярости благородной, а слёзы умиления при взгляде на шуршащих фантиками конфет детишек подмачивают спички грома и молний.

Так что, войдя в урологическое отделение и тут же наткнувшись на искомое начальство, возглавлявшее группу товарищей в белых халатах, я радостно проворковала:

– Здравствуйте, Анатолий Иванович! И все-все-все, даже скотина Олег!

– Привет! А у нас тут обход! – застеснялся Анатолий Иванович, как будто на самом деле никакой он не заведующий и не пятничный серьёзный обход проводит, а плюшками балуется не по назначению.

– Я к вам с жалобой на ваших безответственных сотрудников! – в пароксизме предновогодней радости провозгласила я и улыбнулась ещё шире!

– Ой, такие уроды, и не говори! – ещё шире моего улыбнулся Анатолий Иванович, добавив в голос столько сахара, что ни в один сироп не влезет.

Группа халатно-пижамных товарищей тоже излучала блаженство. Интерн щипал за зад цистоскопическую медсестру, ординаторы сияли, как новогодние шоколадные зайцы в обёртке из фольги, и даже Олег Иванович пятился от меня очень лучезарно.

– А у нас только одна палата осталась! Пойдём с нами!!! – прокричал Анатолий Иванович, как Снегурочка, зовущая Дедушку Мороза. – А потом выпьем кофе у меня в кабинете и всех размажем по стенке, кто сука и саботирует!

– Конечно! – почти икая от счастья, согласилась я.