Акушер-ХА! Байки

Вася всю жизнь заботился о ком-то сам. «Забота» была его вторым именем, жизненным кредо и образом мыслей. Он даже домработнице Люсе звонил из супермаркета узнать, какой она сегодня хочет тортик к вечернему чаю. У первой жены была вечная «сдача номера». Вася так толком никогда и не узнал, что это такое. Но «сдача номера» означала, что жена вернётся под утро, злая как сто чертей и такая же весёлая. А когда не было сдачи номера – были: «срочная командировка» и «подготовка материала», «редколлегия», «взъёбтренаж» и много ещё чего такого же загадочного и ненормального. И Васе это нравилось. Он и сам, слава богу, вполне способен был затарить холодильник, приготовить суп… «Суп из семи залуп!» – орала первая любимая жена ещё с порога и, заносясь на кухню, начинала есть половником прямо из кастрюли, не снимая пальто и сапог. Ах, как же он её любил!.. И разобраться с «лоботрясами» ему было приятно и легко самому. Ни его постоянные ночные дежурства, ни её хронические разъезды не мешали им быть прекрасной семьёй. Или вот вторая жена, тихая, мрачная, молчаливая. Экстатически возбуждающаяся только рассказывая о патологоанатомической конференции, клиническом разборе, сложном случае… «Кровоизлияние величиной с кулак, представляешь?! С крупный мужицкий кулачище! Бурлацкий! Такое даже в литературе не описано. А он ещё с таким жил трое суток!.. Ни одного гепатоцита – сплошная соединительная ткань. И водку пил, надо же! Причина смерти? Разлитой гнойный перитонит. Красивый такой, мощный. Да нет, мужичонка мизерный. Перитонит мощный…» Как же Васе не хватало их бытовой безалаберности, их увлечённости делом, их наплевательского отношения к детям. И детей не хватало. Внуки не в счёт. Не хватало постоянного присутствия детей. Потому за беременность этой третьей девочке прощалось всё. Не слишком уж яркая внешность (со временем…). Пологая равнина бесталанности там, где Вася привык ходить предгорьями работоспособности и пиками озарений (наверняка ещё просто не дошла, у всех есть, не может не быть…). И даже забота о нём (наиграется – перестанет…).

Молодая жена сразу же пустилась во все тяжкие домашнего хозяйства, вызвав неудовольствие домработницы Люси.

– Людмила Петровна, то, что вы приготовили, – не гречневая каша, а какая-то слипшаяся масса! Гречневую кашу не варят по два часа, доливая воды «на глаз». Гречневую кашу варят строго определённое время в строго определённой пропорции, а затем заворачивают в одеяло, чтобы она дошла! И манку засыпают в кипящее молоко тонкой струйкой, постоянно равномерно помешивая, а не бухают полпакета в кастрюлю – и наливают в неё холодную воду из-под крана! Я сама буду готовить!

Люся не умела готовить, что правда, то правда. Но Вася никогда не был привередлив, если хотел чего-то особенного – мог и сам наварить-нажарить. Или купить. Или завалиться в отменный ресторан на проверенного шеф-повара. Но даже если не был голоден, всегда съедал пару ложек Люсиной стряпни, чтобы не обидеть. Так что разбалованная Люся оскорбилась таким отношением юной супруги хозяина и тут же подружилась против неё с котом Васькой.

– Ишь, выдра! – говорила она Ваське, трущемуся об её мощную лодыжку. – Пришла в хорошую семью, с устоявшимися привычками и традициями, и ну давай тут командовать. Хабалка! Плебейка! Да кто она такая?! – чесала она его за ушами.

Васька согласно мурлыкал. С воцарением в доме этой неприятной девицы его выгнали из барских покоев на кухню. Хотели и вовсе на улицу, но Люся отстояла. Ничто так не способствует созданию коалиций между прежними неприятелями, как общий враг.

Васька, видите ли, грозил будущей маме токсоплазмозом. Хотя в детстве у неё были коты. Да и Вася отвёз усатого-полосатого на анализы и обследование в ветеринарку к своему приятелю. Практически здоров Васька. Хоть сейчас в космос или младенцу под бочок.

– Он гуляет на улице и в любой момент может принести мне токсоплазмоз! Или лишай! – строго выговаривала студентка шестого курса доктору медицинских наук по специальности «акушерство и гинекология».

– Не волнуйся, солнышко, токсоплазмоз не так… летуч, как ты себе представляешь. Васька – вполне здоровый кот. А у тебя есть антитела. Я тебе показывал результаты анализов.

– Кот тебе дороже меня! – «солнышко» надувало губки, и Вася скрепя сердце изгонял Ваську в кухню, к Люсе. Спал теперь Васька в Люськиной комнате.

– Как он там, Людмила Петровна? – каждое утро спрашивал Вася.

– Прекрасно! – млела Люся. – Такой ласковый, такой тёплый. Если у меня голова болит – ляжет сверху на подушку, потопчется – и всё как рукой снимает.

«Предатель!» – с лёгкой укоризной и даже обидой думал Вася, глядя на Ваську.

«Сам такой!» – с не меньшей укоризной и даже обидой думал Васька, глядя на Васю.

– Иди сюда, хулиган, поглажу! – нежно звал Вася Остерман.

Кот Васька демонстративно шёл к Люсе, грубой тётке, и тёрся об её ноги, явственно мурча на ходу: «Нас на ба-а-бу променя-а-а-л!..»