Аквамарин (часть 2): по моим правилам (СИ)

- Так ты со мной поедешь, древол. – невозмутимо, с довольной улыбкой заявила Лив, выбросив телефон и устроившись к нему в объятья, впитывая, впитывая каждой клеточкой его тепло, растворяясь в его живой, стремительной и такой мощной энергетике, наслаждаясь его присутствием. – Ну, или если не хочешь, можешь подождать меня здесь или в баре: когда мы с отцом и Максом все уладим, я к тебе вернусь. – хитро проговорила она, погладив его по татуировке кобры на плече, такой же точно, как и у нее.

- Что-о-о??? – возмущенно вскричал Джонни и с силой, огненно прижал ее к себе, заглядывая в ее большие, счастливые глаза своими горящими ревностью и любовью зелеными. – Никаких «потом вернусь», никакого Макса, черта с два я тебя туда одну отправлю, даже не рассчитывай, Оливка! Едем вместе и точка.

Он горячо и стремительно поцеловал ее, пытаясь успокоить свое чувство собственничества над ней, а Лив чувствовала его напор и понимала, что в этом виновато ее упоминание о сопернике… Счастливо улыбнувшись ему в губы, она шепнула:

- Ну ты и дурачина, Джонни…

Он мимоходом посмотрел в ее глаза, продолжая свои настойчивые, грубые ласки, и ухмыльнулся:

- Думаю, это твоя заслуга, малышка Лив. И ближайшие… - он посмотрел на часы «Ролекс» на своем запястье, - восемь часов – никаких упоминаний о всяких там Максах, Брайанах и других представителях мужского пола, которым ты тут в любви признавалась, понятно, Оливка?

- Ладно, ладно, балаболка, не испытывай мое терпение! – засмеялась Лив и сама поцеловала его, сосредоточив всю свою любовь на своих губах. Джонни прижал ее к себе и действительно заставил забыть не только о Максе, Брайане и отце, но и вообще о целом мире, живущим вокруг них и плывущем вперед во времени… Она больше не замечала времени. Она растворилась в нем.

Глава 34

Три недели спустя.

- Джонни, подъем, подъем, ну же, дубина!!! Ты что, костьми к кровати прирос??? Через полтора часа мы уже должны быть в избе моего отца!! – недовольно и возмущенно кричала Лив, носясь по комнате в разных направлениях и пытаясь, как можно скорее, собраться и собрать своего упертого муженька, который с видом размазанной по бутерброду начинки лежал на кровати, сверкая великолепным, подтянутым телом и подушкой, покоящейся не где-нибудь, а на самом его лице.

- Ну Оливка! Почему это обязательно мы должны ехать провожать этого… - пауза, успокаивающий себя вздох, - Макса, когда можно соорудить им с красоткой Авророй целый парад официальных представителей семьи, с несколько одинаковыми, круглыми и не очень высокоинтеллектуальными лицами, но зато в хороших смокингах! Твой Максик будет чувствовать себя, как кинозвезда на голливудской дорожке! Будь уверена.

Лив нетерпеливо и раздраженно выдохнула, засунув полтуловища в шкаф и роясь в своих вещах и вещах Джонни. Вытащив одну из его немногочисленных чистых и выглаженных рубашек, она кинула ее поверх подушки, закрывающей его упрямое, капризное лицо и заглушавшей голос обиженного мальчишки, которого всей семьей принуждают съесть манную кашу, только вот он-то сам категорически против этой затеи.

- Перестань бубнить, Джонни, и одевайся! Ты же прекрасно знаешь, что отец и Брайан Вермишелькинс не могут поехать: завтра начнется предвыборная гонка кандидатов в мэры на перевыборы, так что им придется остаться и все проконтролировать лично… Как результат, остаемся только мы… Персиковое? М-м-м… нет, черное… - задумчиво проговорила сама с собой Лив, вытащив из гардероба два самых приличных и достаточно дорогих платья, которые были приобретены по случаю необходимости торчания на каком-то важном политическом рауте и на выставке мастеров в духе Импрессионизма, которые, конечно, служили господину Эйдену Мартинесу, далекому от искусства и светских, политических тусовок, прикрытием для очередных темных делишек.

Последняя фраза заставила Джонни откинуть подушку с лица вместе с покоящейся на ней рубашкой и резко сесть, уставившись на Лив внимательным и ревнивым взглядом:

- Эй, ты что, ПЛАТЬЕ собралась надеть??? Конечно, я понимаю, Оливка, отъезд Макса – это праздник, но, может быть, ты лучше не будешь надевать его в аэропорт, а принарядишься вечером, когда этот тип и милая Аврора уже будут рассекать бескрайние небесные просторы в салоне белоснежного самолета «Аэроатлантик»? Мы могли бы сходить в твой любимый японский ресторан и как следует отметить это знаменательное событие. – весело протараторил он, нехотя разыскивая ту самую рубашку, которую достала для него Лив и которая улетела вместе с подушкой куда-то за кровать.

Лив скептическим взглядом окинула себя в зеркале и, посмотрев на черное платье, кивнула ему, будто заключив с ним негласное соглашение на использование сегодняшним днем. Отложив его на кровать, Лив подхватила уже не совсем выглаженную и чистую рубашку, прекрасным свертком скомкавшуюся под кроватью, и снова кинула ее Джонни, на этот раз попав ему точно в руки. Стаскивая с себя пижаму и оставаясь в одном белье, Лив бросилась к комоду в поисках чулок и на ходу проговорила: