Al Azif. Книга II

Катерина всё ещё ждала меня в холле. Она сидела на кресле, нервно хлопая себя ладоням по коленкам сдвинутых ног. На ней всё ещё была пижама, а на полу стоял замерзающий кофе в огромной кружке. Увидя меня, она очень обрадовалась. Как выяснилось, пропажу она обнаружила ночью, после чего подключила охрану к выяснению обстоятельств. Просмотр камер ничего не дал, ведь в спальнях съёмка не велась, а Росси просто не вышли оттуда в определённый момент. Одевшись в респираторы и плащи, прислуга пошла проверять, как там поживает работодатель, но не обнаружила никого. Охрана пересмотрела всё, что смогла, но Росси не вылезали через окна и не были нигде замечены после захода в спальни. Кто-то из поваров уже решил вызывать полицию, но это так и не случилось, ведь один из охранников начал разводить панику, что это всё какое-то проклятие, и что орудовали демоны, пришельцы и масоны. Он был столь убедительным, что персонал ломанулся по домам в ночь, оставив Катерину одну. Она жила в поместье последнее время. Девушка не знала, как ей поступить и просто дождалась более приемлемого времени, начав обзванивать всех, кого только нашла в телефонном справочнике Росси. Так она обнаружила ещё больше пропаж, затем вызывала полицию, а затем позвонила мне. Периодически она всё же пыталась расспрашивать Лоренцо, но результатов это не принесло, и она сорвалась и накричала на ребёнка, после чего он перестал с ней контактировать, хоть ни слова и не понял. Катерина всегда ругалась на родном языке, как она сообщила. Я облачился в защитную одежду, которой было ещё очень много в запасах, и отправился наверх, где в подобных скафандрах сидела парочка полицейских. Оказывается, с ними был ещё психолог, но он спустился вниз, на кухню, где Катрина соорудила завтрак для стражей порядка. Так как я был доктором, то особых проблем попасть к ребёнку у меня не возникло. Да и ситуация в частностях и в целом была не та, чтоб можно было сильно выбирать. Полицейские вообще предпочли бы убраться от дома, где, вероятно, все поверхности, могли были быть заражены. Хотя, Катерина, разумеется, клятвенно заверяла, что протирает всё так, что уже и мухи в дом не залетают. Это и правда было так. Как только я перешагнул порог, то в нос ударил мощных запах хлора, спирта, и, Бог знает, чего ещё. Катерина старалась.

Лоренцо был рад меня видеть. Будто меня не было несколько лет, а я являюсь единственной родной душой для него. Он вцепился мне в одежду, чуть не порвав защитный халат, и начал быстро-быстро меня о чём-то просить. Я не особенно понял его слова, усадил на кровать, сам придвинул стул и сел рядом, приготовившись слушать рассказ. Мы не сразу настроились на какую-то беседу, но, после обсуждения рисунков и печенья от Катерины, мы всё же вышли на историю исчезновения семьи Росси, о которой Лоренцо был прекрасно осведомлён. Как ему казалось. Или как оно и было. Сложный вопрос.

Я буду рассказывать вам в переводе на обычный язык и от третьего лица, ибо вы вряд ли поймёте суть, в случае прямого цитирования. Лоренцо был мал на тот момент, и не очень умело структурировал мысли. Разумеется, его отец изъяснялся схожим образом, но пусть это будет совпадением.

Шли двадцать какие-то сутки эпидемии. Ситуация со здоровьем у семейства Росси никак не менялась, ни в какую сторону, и они решили, что теперь – это просто часть их постоянной жизни. Из дома они не начали выходить, да и нужды большой не было, работников пока тоже решили близко не подпускать, но друг с другом они общались без каких-либо карантинов и отделений. Алессандра и Лоренцо, в итоге, так и не пожелтели, не начали кашлять, и не проявили иных симптомов, из известных. Слабости, затуманивания зрения, внезапных отитов, температуры, сердцебиения и прочего. Всё это развязывало руки на совместные посиделки и даже вылазки на задний двор, чтоб никто с дороги не увидел. Врачей, в том числе меня, в известность, конечно же, не поставили. Фабио, большей частью, сидел, но, со слов Лоренцо был весьма активным, разговорчивым и даже порой играл в Xbox с детьми.