Аль-Баррак

И качаю сны и раскачиваю:
Вижу я бугорок и плетень.
И ещо плетень,
И ещо бугорок…
Это месяц – лазутчик вкрадчивый
На рассвете спустил курок.

Заплелась в плетень тень другого плетня
День пробудный, братанья день.
И везде бугорки, и плетни везде.
И напролет весь день
Бугорков и плетней беготня.

Убегают вдаль, приближаются:
Перекат, перескок, перезвон.
Гонят с отблеска радужных зайчиков
По́ полю, под уклон.

Я капаю сны и раскачиваю,
Я захлебываюсь и тону,
И дыханье свое горячее
На горячей подушке мну.

5

Будет радость и очень скоро:
Мои рифмы улыбку ткут.

Откуда?… Из всех откуд
Высветит радость взоры.

Перекат, перезвон, перескок
Новым утром меня разбудят.

Скоро, скоро лучиться будет
От этих неровных строк.

6

Нетерпенья засов на калитке.
Не оброните шаг! –

Так спешит после битв на молитву,
Костыли подпирая, душа.

Тише, тише – наш ритм затаенный
Ещо иней не стаял с крыш.

Мы – миллионы,
Наш
Марш –
Тишь.

Берлин 1922

Посвящение

Охлябь

Ветер на коне, на неоседланном,
Босяком, зажав пятой бока,
Мчится по полю, по городам, по селам,
По аулам и по облакам.

Мчится свистом, топотом – и тишью,
Усталью – и пламенем ноздрей.
То спадет, а то все выше, выше,
То притупится, а то острей, острей.

Спотыкнется, захрапит, но мчится.
Фыркнет и копыта подобьет…
Нет же нет, то ни мюрид, ни рыцарь
Бьются в отдых шашкой и копьем*

Это ветер, это ветер охлябь
Топот по полю и по нему дробит.
Это ветер, это ветер охлябь
Под кустом на паутинке спит.

И всего боится – и бесстрашный:
Пятится от шелеста листка,
Или вдруг хвостом сметает пашню.
Или вспенится себе врага искать.

О, тогда не попадайся, встречный.
Друг и недруг по дороге – враг:
Будь то берег, иль туман заречный,
Будь то холм, иль за холмом овраг.

Все равно. Равна и боль усладе
Если можно разлюбить любя.
Все равно. Но если взлёту падать –
Никому не уберечь себя.

Никому не отыскать начала,
Никому не предсказать конца.
Мчись же, ветер: вечность обвенчалась
С мигом обручального кольца.

Мчись же, мчясь, безвольное могущество,
Придремли, и снова ноздри вздуй,
Чтоб лучистей всех в небесной гуще
Высветить Октябрьскую Звезду.

Берлин 1922.