Аль-Каида

Офис О’Нейла находился в северо-восточном углу двадцать пятого этажа здания № 26 на Федерал-плаза в Нью-Йорке. Из одного окна открывался чудесный вид на небоскребы «Крайслер» и Эмпайр-стейт-билдинг, а из другого — на Бруклинский мост. Джон не сомневался в том, что это здание ФБР было лучшим в своем роде. Он протер письменный стол с государственной символикой, сделанный руками заключенных, и уселся на лавандовую кушетку. На его кофейном столике цвета огненного махаона лежала книга о тюльпанах «Цветы, которые делают людей страстными». В кабинете было много цветов и комнатных растений. У него стояло два компьютера: древняя модель, разработанная специально для ФБР, и новейший высокоскоростной PC. По маленькому телевизору постоянно передавались выпуски новостей CNN. Вместо семейных фотографий в рамках у О’Нейла висели репродукции картин французских импрессионистов.

В ФБР мало кто знал, что в Нью-Джерси у Джона была жена и двое детей, Джон-младший и Кэрол, которые не поехали за ним. Вскоре он встретился с Вэлери Джеймс, директором по продаже модной одежды, состоявшей в разводе и воспитывавшей двоих детей. Это была стройная красавица, с внимательным взглядом и страстным голосом. Она увидела О’Нейла в баре и предложила выпить, потому что у «него были завораживающие глаза». Они познакомились и проговорили до пяти утра.

О’Нейл посылал Вэлери цветы каждую пятницу — день недели, в который они познакомились. Джон был прекрасным танцором и говорил, что подростком участвовал в «Америкэн бэндстэнд». Когда Вэлери уезжала по делам, она часто находила бутылку вина, ожидавшую ее в номере отеля. «Разве ты до сих пор не женат?» — спросила Вэлери Джона.

После того как О’Нейла перевели в Вашингтон, одна из женщин — агентов ФБР на рождественской вечеринке сообщила Вэлери о семье О’Нейла, которая осталась в Нью-Джерси. «Это невозможно, — воскликнула она. — Мы же собираемся пожениться. Он просил моей руки».

Во время ухаживания за Вэлери О’Нейл состоял в связи с Мэри Линн Стивенс, сотрудницей Федерального кредитного союза Пентагона. Он настоял на «исключительных» отношениях с ней двумя годами ранее, когда она приезжала к нему в Чикаго в канун Нового года. Мэри Линн узнала о существовании Вэлери случайно, услышав ее голос на автоответчике в квартире О’Нейла. Женщина устроила скандал, и Джон опустился перед ней на колени, умоляя простить, обещая, что никогда больше не будет встречаться с Вэлери. Но когда Мэри Линн вернулась к себе в Вашингтон, то ее парикмахер, родом из Атлантик-Сити, рассказала ей о жене О’Нейла в Нью-Джерси. О’Нейл объяснил, что уже ходил к адвокату, чтобы начать дело о разводе, но не хотел ставить под угрозу отношения с Мэри Линн, объяснив, что от брака остались лишь юридические формальности. То же самое он говорил и Вэлери Джеймс.

Вскоре после перевода в Вашингтон он встретил еще одну женщину, Анну ди Баттиста, стильную блондинку, которая работала в оборонной промышленности. Она с самого начала знала, что он женат, ей сказал об этом коллега по работе, но О’Нейл никогда не говорил ей о других женщинах. Священник предупредил Анну: «Этот парень никогда не сможет на тебе жениться. Ему не удастся аннулировать брак». И когда Джон сказал, что вопреки всему получил решение о признании брака недействительным, это была ложь. «Я знаю, как много это для тебя значит», — говорил ей Джон. Часто половину ночи он проводил с Мэри Линн, а оставшуюся часть с Анной. «Я не знаю, почему он никогда не оставался позже пяти или шести утра, — говорила Мэри Линн. — Я никогда не готовила ему завтрак». В то же время он ухитрялся поддерживать отношения с Вэлери Джеймс в Чикаго. Все три женщины находились под впечатлением, что он вот-вот женится на них. Он также имел виды на одну эффектную женщину в Министерстве юстиции, которая была замужем, чем лишала его всякой надежды.

В дополнение к этой многоплановой мелодраме ему приходилось заниматься отслеживанием Усамы бен Ладена. Вероятно, если бы О’Нейл жил в культуре, где дозволено многобрачие, он создал бы собственный гарем. Он был скрытен по природе и легко входил в новые опасные тайные связи. Его профессия, конечно, предоставляла ему очень удобное и надежное прикрытие, поэтому он часто пропадал на «специальных» заданиях.