Ала ад-Дин и повелитель джиннов

– Ну да, немножко помялась, – вынужден был признать Ала ад-Дин. – Но это она, дядя, не сомневайтесь – волшебная лампа!

– А! – Абаназара заклинило.

– Дядя, я вас не понимаю. Вы просили вам ее принести, и я принес!

– А!

– О Аллах! Вы что, от счастья потеряли дар речи?

– Что… что это такое? – насилу выдавил Абаназар, несколько очухавшись от глубокого потрясения.

– Опять двадцать пять! Лампа это, а в ней – Владыка джиннов.

– Но что с ней… – сглотнул Абаназар комок, застрявший в горле. – Что с ней стряслось?

– Вы не поверите, дядя! На нее упала кувалда.

– Как… кувалда? Почему?

– Ну откуда же я знаю, – пожал плечами Ала ад-Дин. – Упала, и все тут. Дядя Махсум случайно уронил ее и…

– Постой, постой! – колдун схватил Ала ад-Дина за руку. – Какой еще дядя Махсум? Я твой дядя!

– Да он мне и не дядя вовсе, – отмахнулся Ала ад-Дин. – Просто я его так называю.

– А не тот ли это дядя, который?.. – задохнулся Абаназар, пораженный внезапной догадкой.

– Да-да, такой… – пощелкал пальцами юноша. – Такой…

– Бледный.

– Да!

– И лохматый!

– Да, да! Он самый. Вы его знаете?

– Знаю, чтоб он провалился. – Абаназар, едва не плача, бережно принял бронзовую лепешку из рук «племянника» и всхлипнул. – Ну, попадись он мне! Послушай, а она… она еще действует?

– Да откуда же я знаю, дядя? – искренне удивился Ала ад-Дин. – Я ее не проверял. Так вы выполните мое желание или нет?

– Выполню, выполню, но чуть позже.

Абаназар, молясь в душе, чтобы все получилось, бережно, будто боясь протереть лампу до дыр, потер ее кончиком пальца и расцвел, заулыбавшись – из лампы повалил необычно белый дым. Он быстро собрался в компактное облако и уставился на Абаназара очень знакомыми глазами. У колдуна аж челюсть отвисла и улыбка сползла с лица.

– Слушаю и повинуюсь, господин, – упер руки в бока джинн.

– Ты!!! – задохнулся Абаназар, выронив лампу из рук.

– Я.

– Это ты!

– Да я это, я, – подтвердил дух, опускаясь ниже. – У тебя что, со зрением проблемы?

– Вшивый белый дух, гнусный разрушитель домов.

– Вижу, что узнал, – обрадовался джинн.

– Проклятый Махсум! – замахал руками Абаназар. – Ненавижу, ненавижу тебя!

– Что поделать, – развел руками джинн. – У нас это взаимно, паршивый колдунишка.

– Ы-ы-ы! Отвечай мне, шакал языкатый, как ты забрался в лампу?

– В наказание. Грохнул ее кувалдой и… вот, теперь обречен взирать во веки веков на твою отвратительную, прямо скажем, физиономию.

– Заткнись! – завизжал Абаназар. – Ты… ты… ты разрушил все мои планы, все пошло прахом из-за тебя. И откуда ты только свалился на мою голову, проклятый выскочка!

– Знаешь, а мы с тобой неплохо, по-моему, уживемся. Нравится мне твой характер, колдун, – усмехнулся Максим, заклубившись и подрастая.

– Ненавижу, ненавижу тебя! – затопал и замахал руками Абаназар. – Не хочу ни видеть тебя, ни слышать твой противный голос!

– Извини, но ничем помочь не могу – теперь мы обречены быть вместе. Вот послушай, песню вспомнил: «Ниточка на-а-ас связа-ала…»

– Заткни-и-ись! – выкрикнул Абаназар, зажав уши руками, и закружил на месте.

– Как пожелаешь, смертный.

– Убирайся! – рявкнул Абаназар, задыхаясь от ненависти. – Убирайся, чтоб мои глаза тебя не видели!

– Куда, мой господин?

– Куда хочешь! И немедленно.

– Не понимаю, – развел руками Максим. – Скажи точнее. Кстати, вот еще вспомнил! Тебе обязательно понравится: «Дорога, дорога, ведет от порога-а-а…»

– У-у-у! – взвыл Абаназар и пнул бронзовый блин. – Убирайся туда, откуда тебя принесло на мою несчастную голову, поганая бледнолицая собака!

– Слушаю и повинуюсь, мой господин, – низко поклонился Максим-джинн и с тихим хлопком растаял в воздухе, будто его и не было. – А-ха-ха! – донеслось запоздалое из темноты.

Абаназал без сил опустился на землю, обхватил голову руками и закачался.

– Ах, я старый дурак, драный чувяк, дырявая миска.

Ала ад-Дин потихоньку отступил в сторонку и шажок за шажком направился туда, где в темноте скрылся Ахмед, но Абаназар не обратил на его поспешное бегство никакого внимания.

– Эй, колдун, – позвал ифрит с рубином во лбу.

– Чего тебе, черномазая обезьяна? – взорвался Абаназар.

– Как что? С тебя должок.

– Нет у меня денег. – Абаназар уронил руки на колени и низко повесил голову. – И не будет.

– Плохо, колдун, – покачал головой ифрит. – Очень плохо.

– Знаю, – печально сказал Абаназар и издал тяжкий вздох.

– Ну что ж, тогда пошли, – ровным голосом, но жестко произнес ифрит.

– Пошли, – согласился Абаназар, с трудом поднялся с холодной земли, окинул взором валявшиеся у своих ног лампы и послушно поплелся за ифритом. Больше ему ничего не оставалось.

Послесловие

– Вот так все и было. И если я приврал хоть слово, то пусть гром разразит меня на этом самом месте!

Слушавшие удивительную историю, пригнули головы, ожидая, что вот-вот средь ясного неба полыхнет молния, и от чайханщика останутся одни чувяки. Но нет, ничего не случилось, а чайханщик только улыбнулся, собрал пустую посуду со столика, протер его тряпкой и собрался удалиться.

– Сейчас принесу чаю, – сказал он.

– Дядя Ахмед! – окликнул его совсем молодой парень.