Аладдин

Дым сгустился, приобрел очертания, и перед испуганным воришкой предстала огромная синяя фигура. Там, где у появившегося существа должны были быть ноги, клубился густой туман. Два золотых браслета на запястьях сверкнули в тусклом свете пещеры, когда великан поднял руки и… потянулся, будто пробудившись от долгого сна.

— О великий, кто вызвал меня, о ужасный, кто повелевает мной, — громовым голосом произнес он, — я верен своей клятве, которую… — голос замер, когда гигант глянул вниз на Аладдина и Абу. Те пялились на него снизу вверх, разинув рты. Существо прокашлялось: — Я сказал: «О великий, кто вызвал меня, о ужасный…» — Он замолк, увидев, что хорошо отрепетированные комплименты по-прежнему не вызывают ожидаемой реакции, и вздохнул. — Парнишка, где твой хозяин?

Пока Аладдин глазел на чудо, появившееся из лампы, его мозг лихорадочно работал. Что здесь происходит? Как такое возможно? Это что, фокус такой? В голове роились тысячи вопросов, но говорить почему-то не получалось. Он прирос к месту и не мог оторвать глаз от чудесного создания.

— Если бы я намеревался сам с собой разговаривать, остался бы в лампе, — сказал большой голубой человек. — Так, для справки, рот у тебя уже разинут. Оттуда должна вылетать не только слюна, но и слова.

— Я… я… — залепетал Аладдин.

— Говори как большой мальчик, — несколько раздраженно посоветовали ему.

Воришка потряс головой. Детина был прав. Он выглядел совершенным дураком, но довольно сложно было взять в толк, что происходит.

— Я беседую с великаном, сделанным из дыма, который только что…

Подняв палец, гигант прервал его. Палец был почти в два раза больше самого Аладдина, так что паренек в страхе отступил.

— Начнем сначала. Я не великан, я джинн, — поправило существо. — Это совсем другое. Великаны ненастоящие. — Заметив, что его слова все равно ничего не прояснили, Джинн еще раз тяжело вздохнул. — Как тебя звать? — спросил он. Аладдин тихо произнес свое имя. Джинн удрученно покачал головой. — Чудно. Где твой хозяин?

— Мой хозяин? — недоуменно повторил бродяга.

Гигант одарил его таким взглядом, от которого Аладдин почувствовал себя еще меньше, а ведь по сравнению с новым гостем пещеры он и так был крошечным.

— Я уже не первое тысячелетие этим занимаюсь, — объяснили ему. — Всегда, когда меня вызывают, лампу держит какой-то тип. Они все похожи, как братья. Ну, знаешь, подбородок, брови, суровое такое лицо. Он обязательно кого-то обманул, закопал или… ну ты меня понимаешь. — Джинн оглядел оборванного бедного парня с ног до головы. — Ты описанию не соответствуешь. Так где же этот тип, что тебя послал?

Перед глазами Аладдина тут же возник образ Джафара.

— А, он… Ну, он снаружи, — ответил Аладдин.

Джинн приподнял одну невероятно большую бровь. Золотые кольца в ушах закачались, когда он наклонился ближе к молодому человеку.

— Получается, здесь только ты и я? — уточнил он. Абу возмущенно взвизгнул, недовольный тем, что его проигнорировали. Ковер равнодушно покачнулся. — Ага, и обезьянка. — Он замолчал, будто впервые по-настоящему увидел Аладдина. Внимательно осмотрел грязные лохмотья, стоптанные босые ноги, задержался на лице и отметил, что глаза были мудрее и печальнее, чем можно ожидать от паренька такого возраста. — Значит, это ты потер лампу? — Аладдин кивнул. — Ладно, я столько лет просидел скрючившись в три погибели, мне бы малость размяться, ты не возражаешь?

— Почему ты меня спрашиваешь? — все еще мало что понимая, поинтересовался паренек.

Казалось, Джинн был искренне удивлен.

— Ну… потому что ты мой хозяин, — отозвался гигант. Он вздохнул и тяжело опустился на колонну. Похоже, ему придется объяснять этому мальцу очевидные вещи. Обычно тот, кто держал лампу, четко знал, что делает и что из этого получится. Но при взгляде на Аладдина становилось ясно, что до мальчишки просто… не доходит.

Так, это позже. Первым делом надо как следует потянуться. Джинн встал, поднял руки повыше над головой, потом склонился до земли. В пещере эхом отдался хруст костей, которые скрипели, гнулись и расправлялись после долгого пребывания в тесноте. Услышав не слишком приятные звуки, за которыми последовал долгий басовитый стон, Аладдин охнул.

— Сколько времени ты там просидел?

Вдруг из воздуха возникли счеты. Яркие круглые костяшки забегали туда-сюда и начали сами собой считать. Потом появились солнечные часы, а за ними календарь, яростно перелистывающий страницы.

— Около тысячи лет, — сообщил Джинн.

— Тысячи лет? — переспросил Аладдин. Почему-то это потрясло его больше, чем чудеса, свидетелем которых он только что стал.

— Слушай, парень, дело во мне или ты вообще всему подряд удивляешься? — спросил Джинн, увидев выражение лица собеседника. Когда тот не ответил, гигант призадумался. Он стал серьезнее, густые черные брови нахмурились. Возможно ли, чтобы этот парнишка действительно не понимал, кто, а точнее, что он такое? Поверить в это было нелегко.

— Ты правда не знаешь, кто я? — настойчиво поинтересовался он. — Джинны. Желания. Лампы. Ничего не слышал вообще?