Алая аура протопарторга

— Вредительством занимаешься?.. — свистящим шёпотом осведомился Глеб Портнягин. — Что? Ностальгия одолела?.. По должности участкового затосковал?.. Присаживайся!.. — приказал он, кивнув бровью в сторону длинного стола для посетителей. Обернулся к Выверзневу. — Ты — тоже!..

Присели. Генерал Лютый украдкой покосился на Африкана. Никаких тёплых чувств во взгляде его не прослеживалось. Как, впрочем, и в ответном взгляде протопарторга.

— А ну-ка прекратить! — громыхнул Президент, ляпнув по столу тяжеленной ладонью. — Ишь, искосырились!.. — перевёл дух и продолжал сквозь зубы: — Все мы сейчас в одной луже! Вот выплывем — тогда и разбирайтесь промеж собой: кто там кого укусил, кто кого дубинкой огрел… Кто под кого динамит подкладывал…

Оба контрразведчика замерли на секунду, потом с огромным уважением посмотрели на Глеба Кондратьича. А тот уже мыслил вовсю. Выразительные пальцы Президента трогали хмурое чело, словно нащупывая нужную извилину.

— А может, и хорошо, что всех повязали… — задумчиво пробормотал наконец Портнягин. — Искать не надо, собирать. Ну-ка, этого… лидера их… дёрганого… Тоже сюда!

Генерал Лютый торопливо выхватил сотовый телефон и отдал приказание немедленно доставить задержанного Кученога в кабинет Президента.

Протопарторг старчески почмокал губами. Кажется, оживал. Из-под лохматых пегих бровей насмешливо с пониманием глянули глубокие пристальные глаза.

— Значит, даёшь ты мне, Глеб, икону… — с расстановкой и вроде бы даже укоризненно проговорил он. — Спроваживаешь меня в Лыцк… По старой, говоришь, дружбе… Или там, я не знаю, вражде… Ой, Глеб!.. Ты уж не крути, скажи сразу: чем с тобой расплачиваться буду?..

Снайперский вопрос! Президент крякнул и опустил глаза. Потом встал, прошёлся по кабинету. Брови — сдвинуты, губы — задумчивым хоботком. Наконец остановился перед креслом протопарторга.

— Запуск боевой ракеты по моему Президентскому Дворцу — организуешь?.. — негромко осведомился он.

Генерал с полковником, напрочь забыв о присутствии сзади страшков, ошалело взглянули друг на друга, и каждый мысленно покрутил пальцем у виска. Впрочем, Африкан тоже несколько обомлел. Запустить по дворцу Портнягина боевую ракету?.. Да он об этом всю жизнь мечтал!..

Президент Республики Баклужино с надеждой смотрел на своего бывшего подельника. И то ли показалось Президенту, то ли в самом деле поприбавилось алых прожилок в ауре Африкана: вспыхнули, заиграли…

Тот подумал, пошевелил бородой.

— Хм… Ракету! — буркнул он и поправил орден. — Легко сказать… Там только название одно, что ракета. Кропил — знаю… Нет, взлететь-то она, конечно, взлетит… Ежели освятить да с молитовкой, то, глядишь, с Божьей помощью до границы дотянет. А вот дальше…

— Дальше — уже забота моя, — с облегчением прервал его Глеб. — Перехватим, зачаруем — и точнёхонько в шпиль!

— Только взрываться в ней нечему, — честно предупредил Африкан. — Покулачили крепко…

— А и не надо!.. — повеселевший Президент звучно свёл и потёр большие ладони. — В крайнем случае дворец заминируем. Но сделать это необходимо завтра, во время очередной встречи с комиссией ООН… — лицо его вновь омрачилось. — Да, и вот ещё что, — озабоченно добавил он. — Хорошо бы пометить ракету… Написать на ней что-нибудь этакое… «Смерть колдунам!» или там, скажем, «Наш ответ империализму!». Чтобы ясно было, откуда запустили… Короче: «Привет из Лыцка!..»

Кученога доставили в нерасколдованном состоянии. Детскими нетвёрдыми шажками он приблизился к столу Президента, чем-то похожий на гиббона в долгополом кашемировом пальто. Глаза Панкрата не выражали ничего, кроме благостного слабоумия.

Портнягин досадливо поморщился и одним мановением мизинца снял чары. Кученог вздрогнул — очнулся… Узрев прямо перед собой врага человечества номер один, судорожно сунул правую руку под белое кашне, но пистолета, понятное дело, нигде не раскопал.

— Так… — властно сказал Президент. — Уговаривать мне тебя некогда. Поэтому слушай внимательно… Боевиков твоих сейчас освободят… Вместе с ними ты отправляешься к музею и завершаешь то, что начал. Врываешься в правое крыло и, пока Африкан будет брать икону, устраиваешь там как можно больше шума…

Продолжая испепелять Портнягина исполненным ненависти взором, Панкрат Кученог содрогнулся и мелко затряс смоляными кудрями. Дескать, с чернокнижниками — никаких переговоров.

— Хорошо… — процедил Президент. — Не веришь мне — поверь хотя бы ему…

Зачарованный плавным широким жестом первого чародея страны, Кученог обернулся. При виде откинувшегося в кресле Африкана дёрнулся, придурковато закатил глаза, и полковник Выверзнев, зная пристрастие главы подполья к эпилептическим припадкам, поспешно встал, готовясь подхватить оползающее в конвульсиях тело. Однако припадка не последовало.

— Ах ты, гад!.. — злобно выпалил Кученог, выпрямляясь и делая шаг к протопарторгу. — Лиге продался?..