Алая королева

Видно, гостей принимать доводилось ему нечасто. Я уселась, а вот Мейвен остался стоять.

Я отбросила со лба волосы, открывая вопиющее доказательство моего происхождения.

— Евангелина постаралась.

Джулиан переминался с ноги на ногу, но неловкость он испытывал не по отношению ко мне, разумеется. Оба мужчины переглядывались. Я так и не поняла, что все это значит. Наконец Джулиан повернулся ко мне.

— Я не лекарь кожи, Мара. Я могу промыть вашу рану, ничего более.

— Я же тебе говорил, что он нам не поможет, — заявил Мейвен.

Губы Джулиана скривились.

— Отыщите Сару Сконос, — резким тоном приказал он.

Челюсти его крепко сжались. Он ждал того момента, когда принц покинет его покои. Никогда прежде я не видела Мейвена таким сердитым. Даже Кол ни разу не вывел его из себя до такой степени. Впрочем, на обычную неприязнь это похоже не было. Мейвен и Джулиан ненавидели друг друга, ненавидели и презирали.

— Ну же, мой принц!

В устах Джулиана это прозвучало почти оскорбительно.

Мейвен наконец сдался и покинул его покои.

— Что между вами произошло? — кивая в сторону двери, поинтересовалась я.

— Не сейчас, — сказал преподаватель, передавая мне кусок белой ткани.

Ею я утерла лицо. На материи появились темно-красные пятна.

— А кто такая Сара Сконос?

Помедлив, Джулиан все же ответил.

— Лекарь кожи. Она вам поможет, — вздохнув, он добавил: — Она мой друг… Давний друг…

Я не знала, что у Джулиана есть друзья помимо меня и его книг, но углубляться в дальнейшие расспросы я не стала.

Ко времени, когда в комнату вернулся Мейвен, я успела оттереть себе лицо, хотя и ощущала, что оно опухло и липкое на ощупь. Завтра мне придется замазывать несколько ссадин, а о том, как выглядит сейчас моя спина, и говорить не приходится. Я осторожно прикоснулась к тому месту, куда меня била Евангелина.

— Я бы не стал звать Сару, — помедлив, изрек Мейвен.

Прежде чем я успела спросить его почему, дверь отворилась и в комнату тихо прошествовала женщина, которую я приняла за Сару. Она шла потупившись. В отличие от лекарей крови из дома Блонос, ее немолодой возраст явственно проступал в каждой морщине и впалых щеках. Внешне женщина была примерно одного с Джулианом возраста, но покатые, сутулые плечи наводили на мысль, что она живет на свете несколько дольше.

— Приятно с вами познакомиться, леди Сконос, — вполне будничным, спокойным тоном произнесла я.

Таким тоном обычно говорят о погоде. Занятия по протоколу не прошли для меня зря.

Ничего не говоря, Сара Сконос опустилась на колени перед креслом, в котором я сидела, и прикоснулась своими грубыми ладонями к моему лицу. Прикосновение было холодным, словно водой окатили обожженную на солнце кожу. Пальцы рук Сары с удивительной мягкостью погладили ссадину на моей щеке. С такой же мягкостью и последовательностью женщина занялась и другими моими ссадинами и синяками. Я даже словом не обмолвилась о спине, а Сара уже провела рукой поверх зашибленного места. Мою боль словно заморозило. Спустя несколько минут лечение окончилось. Я чувствовала себя так же хорошо, как и прежде, до поединка. От ранок и ссадин не осталось и следа.

— Спасибо, — поблагодарила я.

Сара вновь промолчала.

— Спасибо, Сара, — поддержал меня Джулиан.

Серые глаза женщины блеснули, и она едва заметно кивнула головой. Преподаватель протянул руку и помог Саре подняться с колен. Они двигались как партнеры, танцующие под музыку, доступную лишь их слуху, но не посторонним.

Голос Мейвена нарушил тишину:

— Этого достаточно, Сконос.

От величавого спокойствия Сары не осталось и следа. Едва сдерживаясь, женщина отстранилась от Джулиана и с видом раненого животного устремилась к двери. Дверь захлопнулась за ней с таким треском, что задребезжали вставленные в застекленные рамы географические карты.

Руки Джулиана дрожали. Казалось, он все еще ощущает прикосновение этой странной женщины. Преподаватель постарался скрыть от нас свое состояние, но не преуспел в этом. Когда-то он был в нее влюблен, быть может, до сих пор любит. Джулиан смотрел на дверь, как одержимый, словно ожидал ее возвращения.

— Джулиан!

— Чем дольше вы будете отсутствовать, тем больше люди станут болтать о случившемся, — указывая нам на дверь, сказал мой преподаватель.

— Хорошо.

Увлекая меня за собой, Мейвен направился к выходу.

— Ты уверен, что никто не видел?

Моя рука коснулась щеки, теперь гладкой и мягкой на ощупь.

Принц остановился, о чем-то раздумывая.

— Никто, кто может проболтаться.

— Тайны в этих стенах недолговечны, — дрожащим от злости голосом произнес Джулиан. — Вы и сами это прекрасно знаете, ваше высочество.

— Вы должны знать разницу между тайнами и ложью, — грубо ответил Мейвен.

Пальцы принца сомкнулись вокруг запястья моей руки и увлекли за собой в коридор прежде, чем я спросила, что же происходит.

Мы не успели далеко отойти, когда нас остановили.

— Проблемы, дорогой? — спросила разодетая в шелка королева Элара у сына.