Алая магнолия (ЛП)

Его голос слабый. Его голова упирается в мою руку. — Ты, — шепчет он. — Ты можешь идти.

— Мы идем вместе.

— Харпер.

Он едва слышно шепчет. — Она укусила меня. Кезия. Она почти осушила меня.

Его челюсть напрягается от моего прикосновения. — Я изголодался по крови, — выдыхает он. — Ты не в безопасности со мной. Я все равно что мертв, а тебе нужно уходить.

— Ты вампир. Ты не можешь умереть.

Я чувствую, как он улыбается под моей рукой. — Я могу исчезнуть, Харпер. Стать дремлющим. Оставь меня здесь. Я могу быть тем, кем должен был быть с самого начала — их охранником и хранителем. Я могу обеспечить твою безопасность.

— Значит, ты просто собираешься сдаться?

Я встаю. — Спустя почти три столетия, Антуан, вот как ты умрешь?

— Это мой выбор, Харпер.

Гнев бурлит во мне, как болезнь.

— Моя мама умерла от рака, Антуан. Моя сестра умерла, потому что подхватила дурацкую инфекцию. Мой отец умер еще до того, как я его узнала. Но ты просто ляжешь в туннеле и умрешь, не потому, что не можешь жить, а потому, что тебе не хочется жить.

Эти слова горьки у меня во рту.

— Если ты пьешь кровь, Антуан, ты не можешь «исчезнуть», как ты выразился, верно? Что, если я сделаю так?

Я царапаю рукой зазубренную точку в туннеле, и соленый металлический запах крови наполняет неподвижный воздух. Я начинаю уходить. — А так?

Я царапаю другую, оставляя за собой кровавый след. — Что ты теперь будешь делать, Антуан?

— Харпер.

Он хрипло произносит мое имя. — Если я прикоснусь к тебе, я осушу тебя. Неужели ты не понимаешь? Я умираю с голоду.

— Мы поклялись перед Богом, Антуан. Пока смерть не разлучит нас.

— Но смерть уже разлучила.

Он прямо за мной, так близко, что я чувствую жар его дыхание. — Я уже давно мертв, Харпер. Отпусти меня.

Я поворачиваюсь и поднимаю руку, обнажая открытый порез. — Нет.

— Уходи, Харпер. Его голос становится глубже, он теряет контроль.

— Пей.

Я подхожу ближе, чувствую его тепло рядом с собой.

— Не могу.

Я слышу последние нотки сдержанности в его голосе. — Я убью тебя.

— Нет. Не убьешь, Антуан. Я знаю, что ты этого не сделаешь.

Я делаю последний шаг вперед и слышу, как он резко вдыхает, чувствую, как он нависает надо мной, его рука едва касается моего горла, как будто он едва осмеливается прикоснуться к нему, мою кожу покалывает от странного напряжения.

— Сделай это, — говорю я.

Глава 25

Принуждение

Одна рука обнимает меня за затылок, а другая лежит у основания позвоночника. Он притягивает меня к себе, когда его зубы впиваются в мою шею, и я задыхаюсь от шока. Затем все это становится ощущением: моя голова падает в его руку, его ладонь лежит на моей пояснице, наши тела сплетаются в медленном, чувственном танце, когда все, чем я являюсь, перетекает в него. Я чувствую это, не так болезненно, как я думала, но что-то более глубокое и элементарное, моя сущность втягивается в его тело, и что-то от него перетекает в мое. Я начинаю проваливаться в нее, в теплую, гостеприимную тьму, в которой я хочу затеряться. Затем он высвобождается, запрокидывает голову, задыхаясь от усилия разорвать связь, и разворачивает меня, вонзая зубы в свое запястье и поднося его к моему рту. — Пей, — хрипло говорит он, и я, все еще захваченная его магией делаю, как он приказывает, чувствуя, как его тепло ударяет по моему телу в экзотическом, опьяняющем порыве. Это не кровь, какой я ее знаю, а что-то густое и сладкое, мрачно соблазнительное.

Он прижимает меня к себе, его рука обхватывает мое лицо, я прижимаюсь спиной к его груди, он гладит мои волосы. Я слышу, как он задыхается, когда я впитываю его. — Хватит, — говорит он тихим голосом через несколько мгновений, убирая его от моего рта. — Слишком много — плохо. Я разворачиваюсь, его кровь течет по моим венам, запечатывая порезы на моей руке и шее, врываясь в каждую клетку, заставляя мою кожу покалывать и чувства кружиться. Я протягиваю руку, и он встречает мой рот своим, постанывая, когда берет его. Его рука запуталась в моих волосах, и он дергает заколку, удерживающую ее, так что она падает на шелковое платье. Он прижимает меня к себе, обнимая, как делал, когда пил из меня, его большая теплая рука чувствуется сквозь тонкий материал. Я так потерялась в ощущениях, что прижимаюсь ближе, выгибаясь к нему, так что он издает грубый горловой звук и приподнимает меня к стене, подтягивая мою ногу и обхватывая изгиб моей спины, его другая рука вплетена в мою на холодном камне выше.

Я слышу, как кто-то зовет меня по имени, постепенно становясь все более настойчивым. Я игнорирую это, пока Антуан не отстраняется от меня. Я издаю звук протеста.

— Харпер!

Голос Коннора доносится издалека, резкий от беспокойства. — Где ты? Ты в порядке?

— Ты должна ответить ему, — хрипло говорит Антуан мне в шею.

— Я в порядке, Коннор, — выдыхаю я.

— Звучит неубедительно. Я спускаюсь туда.

Антуан откидывает голову назад, его тело все еще крепко прижато к моему. — Нам нужно уходить, — говорит он грубым голосом.

— Я знаю, — шепчу я.

Я с трудом сглатываю. — Коннор!

Я кричу.

— Я в порядке, правда. Не спускайся сюда. Мы в пути.