Алая магнолия (ЛП)

Коннор нетерпеливо жестикулирует, оценивая мой оборванный вид, кровь на моем платье. — Харпер, ты выглядишь так, словно побывала в зоне боевых действий. Последнее, что я помню, это то, как какой-то монстр вонзил зубы в шею Эйвери. Я проснулся на полу, весь в крови, и чувствовал себя так, словно меня накачали самым мощным наркотиком, который никогда не изобретали, чтобы затем использовать отбойный молоток, чтобы выбить туннель, к которому всего несколько дней назад ты заставила меня поклясться не прикасаться.

Он хватает меня за руку и поднимает ее. Лунный свет падает на изумруд, заставляя его мерцать зеленым огнем. — Теперь ты носишь кольцо на своем безымянном пальце, которое, как мне довелось узнать, поскольку я исследовал каждый аспект этого дома, является давно потерянным изумрудом Мариньи, стоящим больше, чем сам проклятый особняк, и не так много, чтобы мельком увидеть за более чем двести лет.

Он мрачно смотрит на меня.

— Ты все еще собираешься сказать мне, что «позаботилась» обо всем, Харпер? Потому что мне кажется, что ты настолько не в себе, что вот-вот утонешь.

Каждое слово поражает болезненной ясностью правды, вгоняя осколки льда в жар, который всего несколько мгновений назад струился по моим венам. Я знаю, что он прав. Я знаю, что ситуация вышла из-под контроля. Мы приехали сюда за лучшей жизнью, за новым началом, а вместо этого я нашла нам смерть, разрушение и дом, полный монстров, за одним из которых я на самом деле замужем.

Я делаю глубокий вдох и смотрю на Антуана. — Сделай это, — тихо говорю я.

— Ты уверена?

Антуан пристально смотрит на меня, игнорируя хмурое лицо Коннора. Я киваю. Я чувствую, как наворачиваются слезы, и не могу смотреть на Коннора. — Тебе не обязательно на это смотреть, — говорит Антуан.

— Смотреть на что?

Глаза Коннора темнеют. Он направляется к Антуану с убийственным взглядом.

— Сделай это, — шепчу я, и Антуан берет Коннора за плечи.

— Успокойся и слушай.

Коннор немедленно замирает. Его глаза стекленеют, становятся расфокусированными.

Джереми нежно берет меня за руку. — Он прав, Харпер, — тихо говорит он. — Тебе не обязательно смотреть.

— Да, я знаю, — шепчу я, уставившись на своего брата. — Я должна смотреть.

Лицо Антуана темное и застывшее. — Вы с Эйвери обкурились, повеселились, — говорит он Коннору. — Ты показал ей потайную лестницу, и она частично обрушилась на вас обоих. Сейчас вы чувствуете себя немного глупо, потому что знаете, что в подвале нет ничего интересного и что лестница опасна, поэтому после сегодняшнего дня ты закроешь лестницу и никогда больше не откроешь книжный шкаф, не подойдёшь к нему и не упомянешь об этом никому, никогда. Мы с Джереми случайно проделали дыру в туннель, но мы починим это сегодня, и тебе не придется беспокоиться об этом. Ты никогда больше не подумаешь о том, чтобы сунуться в какой-нибудь из туннелей.

Он смотрит на меня через плечо Коннора. Когда его глаза медленно скользят по моему разорванному платью и окровавленной коже, последний намек на огонь в них исчезает, и грифельная тень возвращается, мрачная и неприступная. — Ты никогда не слышал об изумруде Мариньи.

Он обращается к Коннору, но эти слова для меня, и они разбивают мне сердце. — Кольцо на руке твоей сестры — семейная реликвия, которую она носит в честь своей матери.

Он смотрит на меня через плечо Коннора, на тихие слезы, катящиеся по моим щекам. Мрачная тень застывает в строгих, холодных линиях. — Ты не будешь узнавать обо мне так или иначе, — говорит он категорично. — Иногда ты заглядываешь к Джереми в дом у озера. Вы знаете меня только как родственника, который иногда заезжает, возможно, раз в несколько лет, не чаще.

Я чувствую, как Джереми напрягается рядом со мной. — Нет, — бормочет он, уставившись на Антуана. — Не делай этого.

Но безжалостный голос Антуана продолжает безжалостно терзать мое существо, разрывая меня на части так же сильно, как и то, как он стирает память Коннора. — Ты меня почти совсем не помнишь, — тихо говорит он. — И после сегодняшнего вечера тебе больше никогда не придется меня видеть.

Глава 26

Исчезнувший

Привет, Тесса.

Уже смеркается, прошла неделя с той ночи в туннелях, и я пишу это, лежа на своей большой кровати с балдахином. Электричество подключили, но я все еще пользуюсь своими гирляндами. Они делают мою спалю волшебной. Мне нужно напоминать себе, что магия существует.

Внизу, за пристанью, течет густая река. Каждый раз, когда я смотрю на неё, я почти ожидаю увидеть, как он выпрыгивает из своей лодки, как в тот первый день, когда мы встретились.

Но Антуана больше нет.

Он не попрощался. В последний раз я видела его, когда он заставил Коннора забыть все, что произошло. Должно быть, он сделал то же самое с Эйвери, потому что, когда я увидела ее в школе, она пробормотала что-то о том, как она надеется, что Коннор не подумает о ней плохо, но ничего не сказала об открытии странной железной двери с помощью магии. Это не та вещь, которую кто-то просто забывает от печений с травкой.