Алая птица

Время от времени Айрин косилась на Рунара, но не заметила ни следа тех чувств, что он скрывал. В его воспоминаниях она нашла то, что не следовало — тайную дверь, ведущую в глубокие пещеры Гонмордских рудников, где не хватало света и воздуха.

И на арену, где Рунар впервые убил человека.

Эдгар ехал впереди. Его черный скакун в позолоченной сбруе раздраженно хлестал по бокам хвостом. Лошадям не нравилась душная каменная чаша.

Проводник из Аулукса внезапно направил их меж двух скал, вглубь Золотого хребта.

— Впереди щедрый источник, Ваше Высочество, — уверял он. — Вы сможете не только напиться, но и искупать лошадей. Лучшего места для ночлега не сыскать.

Эдгар только устало кивнул, подавая знак командующим.

— У меня дурное предчувствие, госпожа, — шепотом поделилась с Айрин Жули. — Не понимаю, почему.

— Это все горы, — успокоила ее княжна.

Ей тоже было нехорошо, но свое состояние она списывала на руны и воспоминания Рунара. После недели в Оковах, заточении в монастыре и изнурительного колдовства Айрин будто бы потеряла важную часть себя и жила теперь эмоциями жертв северного колдовства: Рунара, духов Вердена и Мекаля — в чьи жизни успела бесцеремонно вторгнуться.

Вскоре горы перед ними, действительно, расступились и открыли взору лазоревое озеро, обрамленное тонущими в траве перелесками.

— Хорошее место, — решил Эдгар и спешился.

Его примеру сразу последовали солдаты.

Айрин тоже вывалилась из седла не без помощи Жули и Соловья. Только Рунар не спешил спешиваться, высматривая среди гор одному ему ведомые тени.

— Здесь полно пещер, — в пустоту произнес он.

— Считаешь, засада? — спросила Айрин. Не смотря на боль в ногах и спине, она вновь впихнула ступню в стремя. — Хочешь обойти лагерь?

Рунар потер правое запястье.

— Нет нужды. Эдгар выставит посты.

Он направил лошадь к озеру, а потом долго держал руки в студеной воде. Его сгорбленная фигура стала еще меньше, когда спустились сумерки, и зажглись костры.

Айрин примостилась на укрытом шкурой бревне рядом с Соловьем. Бард напевал веселую песенку, не забывая помешивать в походном котелке похлебку. Сзади неслышно подошла Жули и укрыла Айрин теплым плащом.

— Присядь с нами, — попросила Айрин.

Служанка оглянулась на тюки с вещами, на двоих солдат, которые при свете факелов ставили им шатер, затем махнула рукой и опустилась рядом.

Соловей довольно прищурился на огонь.

— Тихая ночь! Сулит… — он вдруг прикусил язык и вздохнул.

— Что сулит? — рассеянно спросила Айрин.

— Удачу, — нехотя ответил бард. — В прошлый раз, когда я об этом подумал, на нас с Бешеным напали.

Айрин вздрогнула.

— Бешеным?

Соловей ткнул в спину Рунара.

— Если считаешь его нормальным, то тебе самой нужен лекарь.

— Не говори так про господина, — буркнула Жули. — Он вовсе не плохой человек.

— Обещаю выставить его героем в моей чудесной балладе. — Бард попробовал кашу и снял котелок с огня. — Налетайте, птички!

После сытного ужина он откинулся на бревно и принялся щипать струны лютни. Жули собрала пустые миски.

— Оставлю вас ненадолго, — сказала она и с сомнением посмотрела на остатки каши. — Позову господина, пока окончательно не остыло.

Айрин нахмурилась, глядя, как она идет к магу. В его памяти Жули занимала особое место, хотя, княжна не успела понять, какое.

Лагерь постепенно засыпал. Солдаты расходились по палаткам, прерывая вялые беседы. Только караульные безмолвными статуями застыли по периметру.

Стелится по полю стылый туман

В свете угасшей луны,

И нет нам счета замерзшим следам

Призраков красной зимы.

Три королевства пылают в огне,

Прошлом безмрачные дни…

— Четыре, — перебила Айрин. — И нет слова «безмрачные».

Соловей накрыл струны ладонью, гася звуки.

— В этом вся соль, княжна. Ошибка тебя задела, и ты обратила внимание на песню.

— Нечестный ход.

Бард отложил лютню и подался к ней.

— Я тебя не узнаю с тех пор, как мы выбрались из катакомб.

— А ты хорошо меня знаешь? — усмехнулась она.

Некоторое время Соловей внимательно разглядывал ее лицо, затем безмятежно пожал плечами.

— Я всего лишь странствующий рифмоплет, княжна. Днем мне спутник — солнце, ночью — витой месяц. А кто твой спутник? — он вместе с ней посмотрел на сидящего у воды Рунара. — И куда он тебя ведет?

Айрин вылила чай в траву и направилась к шатру, а Соловей продолжил мурлыкать замысловатый мотив.