Алая тигрица

– Следуй за мной, – все, что сказал ей Юрий, прежде чем отвернуться и сесть на своего валькрифа. Это было тихое путешествие, каждый из них был плотно закутан в меха, сосредоточен на поступи своего коня.

Солнце только что выглянуло из-за белых волн, когда они прибыли в порт Голдвотер, и город начал просыпаться. Скрип колес повозок смешивался с криками чаек над головой. Тут и там виднелся красочный брезент утренних рынков, поднимался зов продавцов, торгующих рыбой, морепродуктами и тканями радужных оттенков.

Ане показалось, что она попала в другой мир. Один из самых южных городов Кирилии, порт Голдвотер, граничил с горами Дживеха, которые отделяли Северную империю от южного королевства Нандьян. Давным-давно кочевые племена, которые бродили по горам Дживеха и пустыне Арамаби, обосновались в Южной Кирилии, построив свои собственные города и соединив культуры двух земель, превратили их во что-то одновременно знакомое и новое.

«Включая мою мать», – поняла Ана. Она никогда не видела так много людей с маминым цветом лица – яркой желтовато-коричневой кожей и темно-каштановыми волосами. Мама родилась здесь, но выросла на севере, в Сальскове, столице Кирилии, где климат и люди были холоднее, а здания казались бледными, с каплями цвета на красных крышах и позолоченных куполах.

Южная Кирилия была теплее и ярче, блестя десятками цветов домов: солнечно-желтые купола, усеянные зелеными кругами, и небесно-голубые башенки с позолоченными краями, и маково-красные веретена на крышах, которые закручивались в чередующиеся узоры темно-фиолетового, королевского синего и лимонно-зеленого. Это заставило Ану вспомнить о ярких одеялах и диванах Шамиры, парчовых занавесках, которые она использовала в качестве разделителей комнат, и обо всем в ее доме, что та привезла с собой в северную империю как напоминание о своем доме.

Мамины предки пришли отсюда. И это была часть ее наследия.

– Мы на месте, – тон Юрия все еще был отстраненным, а его лицо – непроницаемым.

Они остановились перед магазином с веселым, но выцветшим лимонным фасадом и крышей из красного кирпича. Большие стеклянные окна смотрели внутрь, и раннее утреннее солнце освещало выщербленную деревянную вывеску, висевшую на двери. «Кафе дамы Костова», – гласила она. «Закрыто».

Спутница Юрия вошла, но Ана схватила Юрия за запястье. Он замер, и когда их взгляды встретились, его глаза уже не были такими спокойными угольно-серыми, какими она знала их всю свою жизнь. В них ревел огонь.

Расстояние между ними увеличилось, заполняясь всем тем, о чем они не поговорили, пока не превратилось в кровоточащую рану. И Ана подумала о тенях, о кинжале в спине и холодном голосе. «Вы – противоположность нашему движению».

– Чего ты хочешь от меня? – ее голос прозвучал глухо из-за дней молчания.

Что-то промелькнуло в глазах Юрия.

– Я просто хочу поговорить.

Он вошел в магазин, оставив ее смотреть вслед силуэту мальчика, которого она когда-то знала.

Ана глубоко вздохнула и вошла.

Она оказалась в ресторане. Внутри было приятно тепло, деревянные половицы поскрипывали под ее ботинками. Столы укрывали ярко-желтые скатерти с изображениями прыгающих птиц и рыб. Дальше в глубине располагалось несколько кабинок, пустая стойка и дверь, ведущая на кухню. Пахло блинами и рыбой.

Юрий указал на кабинку у окна.

– Присаживайся, – коротко сказал он.

Снежная аффинитка исчезла за одной из множества дверей в задней части ресторана. Помещение казалось бы заброшенным, если бы не они двое.

Что-то сжалось в груди Аны.

– Почему ты спас меня? – спросила она. Ее рана резко запульсировала, и слова сорвались с ее губ прежде, чем она смогла сдержаться. – Ты попросил Сеина сделать это?

Гнев отразился на лице Юрия, и Ана поймала себя на том, что наслаждается этим. Что угодно, только не это холодное, вынужденное спокойствие.

– Все эти годы ты знала меня, – сказал он. – Ты считаешь меня трусом, Ана? – Он тяжело вздохнул и отвел взгляд. – Сеин действовал по собственной воле. Он был уволен со своей должности.

Прежде чем они успели сказать что-нибудь еще, раздался звон тарелок и глухой стук, и в следующий момент деревянная дверь в задней части ресторана распахнулась. Появилась девушка и с визгом бросилась на Юрия.

У Юрия отвисла челюсть, и он поймал ее, когда она налетела прямо на него.

– Лилия…

– Ты вернулся, Огнекосичка! – воскликнула она, протягивая руку, чтобы потянуть его за хвост.

Кончики ушей Юрия вспыхнули красным.

– Мы договорились, что ты перестанешь меня так называть, – пробормотал он, но потянул ее за одну из золотых косичек. – И я сказал тебе оставаться…

– Кто это? – Лилия теперь повернулась к Ане, широко раскрыв глаза.

Юрий беспомощно посмотрел на Ану. «Мы поговорим позже», – говорило выражение его лица, когда он взъерошил волосы девушки и сказал ей:

– Лилия, это Ана. Ана, это Лилия, моя сестра.

Девушка улыбнулась Ане, выглядя как уменьшенная копия своего брата, вплоть до веснушек на носу.

– Ты принцесса! – взвизгнула она и присела в неловком реверансе в своих юбках с узором из пионов. – Кольст принцесса!