Алая Топь

Развалившийся в ней Водяной выглядел… как обычный спящий мужик, утомившийся после тяжелого дня в поле или кузне. Он даже немного похрапывал и недовольно причмокивал губами, хмуря кустистые черные брови. Милорада приподняла подол и влезла в купель, по колено оказавшись в воде. Она приблизилась к лежавшему на водной глади хозяину дворца.

Святослав невольно нахмурился, глядя, насколько Милораду не смущает вид другого голого мужчины.

«Нашел, о чем думать», – одернул он себя, вспоминая о голове, которую в Алой Топи невеста использовала в качестве светильника.

– Свят, помоги, – окликнула его девушка. – Мне одной не справиться.

– Ладно, – кивнул юноша.

Не снимая сапог, он шагнул в купель и… чуть с воплем не выскочил обратно. Вода оказалась обжигающе горячей. Его она пробирала до костей, а Милорада стояла в ней как ни в чем не бывало. Святослав стиснул зубы, заставляя себя дышать через нос.

– Что такое? – нахмурилась Милорада.

Свят выпучил глаза.

– А ты не чувствуешь?

– Нет.

– Ты в кипятке стоишь!

Дрожь разлилась по позвоночнику. Если несколько мгновений назад Святослав еще думал, что сможет перетерпеть, то теперь жар стал невыносимым. Юноша готов был поклясться, что чувствует, как кожа до самого колена начинает покрываться волдырями. Позабыв обо всяком мужестве, он развернулся и рухнул на край купели, с трудом вытащил себя и растянулся на полу, прижимаясь щекой к холодному камню. На лбу остывал пот, руки еще тряслись, но нестерпимая, удушливая духота стала отступать. Юноша жадно хватал ртом воздух, как выброшенная на берег рыба.

– Мужчины такие нежные, – покачала головой Частуха и, закатав рукав, опустила руку в купель по самый локоть. Когда она вынула ее, кожа даже не изменила цвета. – Водичка-то чуть тепленькая!

– Возможно, она такая для нас, – заключила Милорада. – Но не для них. Скорее, нужно его вытащить.

Девушка обошла Водяного, схватила его за плечи и потянула в сторону. С огромным трудом ей удалось сдвинуться на полшага, но как только она остановилась, чтоб перевести дыхание, Водяной вернулся в середину, словно его притягивало обратно невидимое течение. Милорада убрала с лица мокрые пряди и попробовала еще раз.

– Частуха, помоги мне!

– Иду, – утопленница с плеском опустилась в воду. На ее рыхлом лице появилась улыбка. – Помню, как мы с мужем тут впервые миловались.

– Помоги мне, и у тебя будет возможность это повторить, – тяжело отдуваясь, ответила Милорада.

– Куда там! Не бывало еще такого, чтоб Водяной вернулся к жене, которую уже отлюбил. Вот они и не уймутся с обиды на него, – хмыкнула Частуха и, ухватив мужа за ноги, принялась толкать.

Но чем больше усилий они прикладывали, тем сильнее сопротивлялось течение. Водяной хмурился, ворочался, заходился трескучим храпом, но не сдвигался с места.

Святослав тем временем перевел дыхание и поднялся с пола. Осмотревшись, он заметил у стены высокую кровать под тяжелым пологом. Все еще с трудом держа равновесие, юноша подошел к ложу и, вцепившись в полог, изо всех сил потянул. Ткань оказалась не закреплена, и княжич неуклюже завалился назад, укрытый слоями тяжелого полотна.

– Ишь ты! Поспать удумал, пока женщины работают! – недовольно прокряхтела Частуха. – Хоть бы помог.

– Я и помогаю, – в руках княжича блеснул нож, и острое лезвие легко распороло ткань. Свят скрутил полотно в жгут и бросил конец в купель. – Обвяжите его. Пропустите под плечами и спиной и верните мне конец.

Милорада тут же принялась выполнять указания, а Частуха просто стояла, тяжело переводя дыхание и с нежностью глядя на спящего мужа. Ее полные губы расползались в нервной улыбке, за которой обычно живые скрывают непрошенные слезы.

– Такой он хороший, даже когда спит, – вздохнула она, убирая длинные пряди с лица Водяного.

– Помоги мне, – позвала Милорада, вылезая из купели. Частуха последовала за ней.

Святослав тем временем вытянул самодельную веревку и обвил концы вокруг одной из колонн черного мрамора. Длины едва хватало, но юноша надеялся, этого будет достаточно для воплощения его замысла. Святослав протянул женщинам один из концов.

– Когда я скажу, тянем все вместе. Нужно делать это одновременно, иначе петля соскочит, и придется начинать заново.

– А он у тебя с мозгами, – хмыкнула Частуха, одобрительно глядя на Милораду. – Но приказывает многовато.

– Раз, – стиснул зубы Святослав. – Два! Три!

Что было силы он потянул ткань на себя и едва не потерял равновесие, когда Частуха дернула свой конец так, что сбила с ног Милораду. Утопленница громко захохотала, но не столько от веселости, сколько от взвившегося в крови азарта: Водяной сдвинулся с места.

Частуха выпростала руку и схватила конец самодельной веревки, за который все еще цеплялся Святослав.

– Отойди, княжич. Дай-ка мне.

И, напрягая жилы, она принялась со всей мочи тянуть мужа, и с каждым рывком спящий становился ближе к ним. Святослав и Милорада поспешили к краю, готовые тут же подхватить и выволочь Водяного на пол. Вдруг стены задрожали.

Пол заходил ходуном, а там, где когда-то была дверь, расползлась тонкая, почти незаметная паутинка трещин.