Алая зима

Эми охнула и тщетно дернула рукой. Катсуо бросился к ним, вскидывая оружие. Юмэй взглянул на него, и черная тень, явившаяся из ниоткуда, сбила Катсуо с ног ударом в грудь. Он упал и откатился в сторону.

– Катсуо!

Эми повернулась, пытаясь высвободиться, но Юмэй лишь сильнее сжал ее руку, впиваясь когтями. Другой ладонью он сдвинул изорванное косодэ с груди кицунэ, а потом поднес ближе запястье Эми. Она огромными глазами смотрела, как ее кровь капает на кожу Широ. Когда там собралась небольшая лужица, Юмэй вывел в ней странный сложный символ, так и не выпустив Эми из стальной хватки.

Закончив чертить, он прижал ее ладонь к теплой крови, что вытекала из раны Широ.

Эми вздрогнула.

– Что ты делаешь?

Юмэй развернул ее окровавленную ладонь и нарисовал на ней еще один знак.

– Ты, – нараспев произнес он, – помогаешь мне спасть кицунэ жизнь. Или есть возражения?

– Я… нет, я помогу. Что нужно делать?

Тэнгу отпустил ее руку и вспорол свое запястье.

– Ты будешь проводником, через которого я передам ему ки.

Он взял ее вторую ладонь и прижал к хлынувшей по его руке темной крови. Эми с трудом сглотнула ком в горле.

– А ты… ты разве не можешь передать ее так, как он мне?

– Нет. В таком состоянии прямой поток моей ки его убьет. – Юмэй изобразил на ее ладони еще один кровавый символ. – Ты станешь одновременно мостом и щитом.

Он стер своей ладонью кровь с ее руки и нарисовал четвертый символ, а потом сплел их пальцы, чтобы знаки тесно прижались.

– Но, Юмэй… – прошептала Эми, – что твоя ки сделает со мной?

Он поднял на нее сияющие от накопленной силы глаза, и вновь стиснул ее свободное запястье.

– Постарайся не умереть, – произнес он и прижал ее ладонь к кровавому знаку на груди Широ.

Под ее руками вспыхнул жар, кожи коснулась странная магия, словно пробуя новый путь. И через миг из ладони Юмэя хлынула обжигающая сила, а весь мир окутала агония. По телу Эми прокатился огненный вихрь, сжимая легкие, ослепляя глаза. Сила Тэнгу раздирала ее на части, прорывая сквозь нее путь и вновь выливаясь.

Все прекратилось так же внезапно, как и началось.

Эми рухнула рядом с Широ, дрожа и медленно приходя в себя. В груди поселилась боль. Метка камигакари пылала.

Катсуо схватил ее и оттащил от ёкаев.

– Эми? Эми, ты как?

Подняв невероятно тяжелую голову, она сощурилась и увидела, что Юмэй склонился над кицунэ. Ей казалось, что ее заживо пожарили на открытом огне. Сработало? Юмэй смог передать Широ достаточно ки?

Катсуо обхватил Эми покрепче и унес ее еще дальше. Зрение затуманилось, она почти не различала, как Юмэй поднял кицунэ на руки. Облик Тэнгу затрепетал, словно за его человеческой спиной развернулись черные крылья. И, несмотря на все усилия, веки Эми смежились, а боль и усталость, нахлынув, унесли ее в бездну забвения.

Эми медленно открыла глаза. Затуманенному взору открылся потолок ее спальни.

Тело ломило, голова беспощадно пульсировала болью. Эми коснулась лба и обнаружила на нем повязку. Бинты красовались и на ладонях, а еще туго стягивали запястье.

Эми отрешенно смотрела на них, вспоминая, как было больно, когда коготь вспорол кожу, как ее кровь текла на грудь Широ, как Юмэй рисовал там загадочный символ. Ее кровь смешалась с кровью Широ на одной ладони, а на другой – смешались силы ее и Юмэя. Такая странная магия. Но она же сработала? Широ ведь выжил?

Она вновь увидела, как Широ стоял над поверженной противницей, его бело-голубые хвосты из призрачного огня, пылающие символы на его лице и тыльной стороне ладоней. Этот образ был выжжен в памяти Эми, и она никогда его не забудет. Он был великолепен.

«Обещаешь?».

Воспоминание заставило ее зажмуриться. Ослабевшие, ноющие мышцы вспыхнули болью, но Эми все-таки села. В окно лился солнечный свет – судя по углу лучей, время подходило к полудню. Она коснулась бинтов на руке, охваченная тревогой за Широ.

В коридоре скрипнул пол, приблизились шаги. Эми нервно выпрямилась. Она сбежала из храма, а когда вернулась, на нее напали два ужасающих ёкая – а что уж говорить, про парочку ёкаев-союзников… Фуджимото, без всякого сомнения, в ярости.

Шаги остановились.

– Я принесла «госпоже» обед, – язвительно произнесла Нанако с другой стороны двери.

Эми открыла было рот для ответа, но тут раздался еще один голос.

– Камигакари еще спит, – холодно проговорил Катсуо.

Она моргнула. Почему он за дверью? Как давно он там?

– Госпожа проспала достаточно.

– Она ранена.

– У нее всего-то пара царапин, – едкий тон Нанако стал резче. – И она обязана всем объяснить, почему так поступила – и что на нас навлекла.

– Тебе она ничего не обязана! – рявкнул Катсуо. – Ты не управляешь ни Эми, ни этим храмом, Нанако.

Тарелки громко звякнули.

– Тогда обслуживай ее королевское высочество сам! – прошипела женщина и ушла, гневно топая ногами.

Когда воцарилась тишина, Эми негромко кашлянула.

– Катсуо?