Алайна. Уроки благодарности и лжи

- А ещё он утверждал, что ты поёшь, словно ангел. – Улыбнулась Карина. – Потому ты была вне конкуренции. Было понятно, что Ольгерд совершенно тобой очарован.

- И вы решили всей гурьбой сделать ему приятно? – Недоверчиво переспросила я. – Вы, кого он также украл, выдернул из вашей собственной жизни? Девчонки… Я вас не понимаю.

Щёки Карины вспыхнули, хотя она старательно подавляла любые эмоции, кроме положительных. Я решила её добить.

- Почему ты так печёшься о новых женах для своего возлюбленного? – Спросила я девушку в лоб. Та покраснела ещё больше. – Разве тебе не больно оттого, что ты – не единственная для него? Тебе не обидно осознавать, что у него теперь на одиннадцать вариантов, как разнообразить свою ночь, больше?

Карина открыла и снова закрыла рот. На лице Марины было написано каноническое удивление.

- Ты чего? – Возмущённо сказала последняя. – Карина не влюблена в Ольгерда!

Теперь уже изумление завладело моим лицом. Мне даже плакать расхотелось.

- Тогда я – балерина. – Серьезно произнесла я.

Марина пораженно уставилась на Карину.     

- Дорогие, я вас оставлю. – Нервно заторопилась девушка. – Марина, проведи, пожалуйста, Аллу, в её покои и всё объясни. Прошу меня извинить.

Она пулей вылетела из комнаты, оставив нас с Мариной один на один, и я смогла подробнее рассмотреть собеседницу: девушка была довольно миловидна, хотя и не так потрясающе красива, как Карина. Слегка вытянутое худенькое лицо украшали горящие, словно звёзды, карие глаза. Тонкие губы чувственно поджаты; волосы до плеч украшены несколькими косичками.

- Ты в самом деле думаешь, что Карина любит князя? – Недоверчиво спросила Марина. – Мы все его тут терпеть не можем!

- Интересно, - немного восхищённо ответила я. – Ты и вправду не видишь по ней? Никто не видит? Даже если бы она стала ходить с плакатом: «Я люблю Ольгерда», то понятнее не стало бы, потому, что и так всё понятнее некуда!

- Во дела! – Марина пораженно присела на диванчик. – Но чего ты хотела? Я тут уже два года без интернета! Говорят, что люди от него тупеют, а вот я отупела без него. – Сокрушённо произнесла она.

- Два года без интернета! – Воскликнула я. – Мать, как ты выжила?

- Так же, как выживешь и ты. – Пожала плечами Марина. – Ладно, пойдём. Отведу тебя в твои покои. Если что-нибудь понадобится – спрашивай обязательно.

5

Мы продвигались нарядными коридорами вглубь дворца. Почему-то у меня в голове мой жених Олег и князь Ольгерд разделились на двух разных человек, которые не склеятся в одного, видимо, уже никогда. Дворец князя… Если я – его жена, значит, имею право на часть собственности? Или в этом мире жена значить чуть-чуть меньше, чем кисточка для чистки пупка?

Я задала этот вопрос Марине, и девушка сморщила нос.

- Ольгерд говорит, что к девушкам с Земли уважения много больше, чем к здешним.

- Ольгерд говорит? А что ты можешь сказать из собственных наблюдений?

Марина задумалась. Её косички соскользнули с плеча, оголяя его.

- Ну, сколько раз я бывала в городе, ко мне относились необычайно уважительно. Даже где-то благоговейно. Так что я склонна верить словам супруга. Нас тут любят. Но тебе, конечно, лучше спросить об этом какого-нибудь юриспрудента.

- Юриспрудента? – Мы поднимались винтовой лестницей в одну из башенок. Лучи солнца на мгновение осветили мою провожатую, и заиграли в её русых волосах.

- Да. – Марина усмехнулась. – Юриспруденция одна, а юристы везде разные. Здесь очень разветвлённая юридическая система, но я тебе сейчас всего не объясню. К нам раз в несколько недель заходит жандарм Лейбурн, можешь поспрашивать у него. Он очень лоялен к нам с девочками, и всегда очень приветлив.

- Хорошо. – Я сделала мысленную пометку обязательно отыскать этого Лейбурна. – Жандарм?

- Что-то вроде майора милиции у нас.

- Уже нет милиции. – Просветила я Марину.

Девушка вскинула на меня взгляд.

- Как нет?

- Переименовали в полицию.

- А зачем? – Прилетел совершенно логичный вопрос. – Что это поменяло?

- Там было несколько реформ…

Теперь уже я рассказывала девушке о Земле, и она с жадностью впитывала эти крохи информации. Мне было приятно чем-то обрадовать её, потому что Марина, по-видимому, была единственным человеком здесь, с кем я смогу более-менее нормально общаться.

Мы вышли на небольшую площадку, где приятно пахло хвоей, и я тут же нашла виновницу: в большой кадке росла приличных размеров ель.

- Это Алисина радость. – Пояснила Марина. – Она все коридоры уставила своими цветами, а эту ёлку выпросила у Ольгерда, ведь «это замечательный естественный ароматизатор».

- Но она и впрямь приятно пахнет. – Я улыбнулась настолько искренне, насколько смогла.

С площадки вели четыре двери с позолоченными окантовками, и я кивнула в их сторону.

- Ты живешь в одной из этих комнат?

- Упаси Мирая! – Возмутилась Марина. – Это гостевые комнаты. Ты тоже тут не навсегда. Все жёны Ольгерда проживают в отдельно отстроенных усадьбах для каждой. Смотри!