Алан Гленн - Американский орёл

Комната Тоби. В горле Сэма застрял комок, когда он увидел, что сделали с комнатой сына. Драгоценные самодельные модели Тоби, большинство из них собрано на кухне при помощи Сэма, аккуратно вырезанные из страниц "Портсмут Геральд", тщательно выкрашенные... вся гордость его сына была сорвана с потолка и поломана. Химический набор, коллекция окаменелостей, даже модель полицейской машины с опознавательными знаками портсмутского департамента, всё было уничтожено. Сэм стиснул зубы, вспомнив об обещании, которое он дал Тоби, казалось, уже век назад, когда они уезжали.

Из гостиной донеслись шаги, и Сэм трясущимися руками вытащил револьвер, готовый стрелять, творить насилие, готовый...

- Сэм? Это вы?

Из сумрака осторожно вышел сосед сверху. Сэм выдохнул.

- Уолтер. Чёрт. Да, это я.

Уолтер огляделся, глаза за линзами очков расширились.

- Боже, я слышал шум внизу, но и не мог... Сэм, мне так жаль.

Убрать револьвер Сэму удалось только со второй попытки.

- Когда они пришли?

Старик скрестил руки на груди, словно пытался удержать себя от немедленного побега.

- Два дня назад. Отряд легионеров Лонга. Эти твари поднялись наверх, рылись в моих вещах, но не таким образом. Они вели себя грубо, жёстко, но они не делали ничего... подобного. Что же они искали?

- Я не знаю.

Уолтер всмотрелся в него.

- Что с вами стряслось, Сэм? Волос почти нет, и выглядите так, словно подрались.

Сэм молчал.

- Сара? - спросил Уолтер. - Ваш сын?

- Уехали ненадолго. Пока саммит не закончится.

- Ясно. - Уолтер переступил с ноги на ногу. - Простите, что говорю это, сейчас неподходящее время, но... простите, Сэм, - жалобным голосом проговорил он. - Легионеры... они меня напугали. Настолько напугали, что я чуть не обделался. Когда они ушли, я решил, что никогда больше не буду так сильно бояться.

Сэм смотрел на соседа и молчал.

- Ненавижу себя за такой поступок перед вами и Сарой, но на следующей неделе я съезжаю. Вы привлекли внимание легионеров Лонга, и это меня пугает. Они могут вернуться и отправить меня в трудовой лагерь.

Сэм продолжал осматривать хлам, в который превратилась его гостиная. Он понимал, что следовало бы сказать, что это нечестно, но ему было плевать.

- А как же насчёт разговоров о храбрости, протесте, несогласии?

- Слушайте, проявите благоразумие. Я... Я трус, мы оба это знаем. Я намерен переехать и мне очень жаль насчёт денег за аренду. Я знаю, как вы с Сарой на них рассчитываете, и я...

- Уолтер, заткнитесь, пожалуйста. Суть я уловил.

- Простите, Сэм, - тихо повторил Уолтер. Под ногу попал осколок стекла, послышался хруст. - А, ещё одно. Я слышал, вы помогли моему другу Реджи Хейлу уйти от облавы Национальной гвардии. Примите мою благодарность.

- Конечно, - произнёс Сэм. - Как скажете.

В затемнённой комнате повисла пауза, затем Уолтер произнёс:

- Надо идти. Ещё раз простите. И, Сэм... вы слышали вечерние новости?

- Нет, - резко бросил тот. - Моё радио не в лучшем состоянии.

- Да, да, конечно. Дело в том, что в нью-йоркском отеле арестовали Уинстона Черчилля.

- Нахрена?

- Официальная причина - неоднократное нарушение Пакта о Нейтралитете. Неофициальная - это подарок Лонга Гитлеру перед саммитом, дабы извлечь из неё больше выгоды для себя самого и его приспешников.

Сэм вспомнил Бёрдик и тот чёртов лагерь. Уолтер открыл дверь и произнёс:

- Про Черчилля можно много чего сказать. Он пьяница, хвастун, коленопреклоненный защитник империи и её викторианского времени. Но его голос... его статьи... он помогал поддерживать жизнь, понимаете. Идея свободной независимой Европы, поддержанной Соединёнными Штатами, которая ещё живёт в её конституции. А с его арестом... когда его казнят, сопротивление в Англии и других местах развалится. Кто тогда будет говорить о свободе? Лонг? Сборище идиотов и отбросов в Конгрессе? Мелкая сошка вице-президент? Наши говоруны, кучка изоляционистов и антисемитов, вроде Линдберга? Отец Коглин?

Сэм взглянул на соседа и резко произнёс:

- Я знаю одно. Это будете не вы, Уолтер.

Интерлюдия VIII

Находясь этим душным утром на чердаке Курта, он повернулся набок, думая о том, что даже невзирая на жару, пыль и деревянный пол, здесь гораздо лучше, чем в трудовом лагере "Ирокез". Он вспомнил, как в лагере к нему подошли люди, которых он знал и которым доверял - суровые мужчины, имевшие связи не только на воле, но и на другой половине глобуса. Эти люди пришли к нему с предложением, которое поможет выбраться из лагеря и выполнить задание, которое изменит мир.

При тусклом утреннем свете он с улыбкой вспомнил собственный ответ: "Конечно, бля. Где расписаться?".

Он также вспомнил, как Фил спросил его, достаточно ли он крепок для этой работы, сможет ли убить самого охраняемого человека на планете.

Ага. Достаточно крепок. По крайней мере, был.

И вот он здесь.

Послышался гул двигателя, затем скрип покрышек, когда машина остановилась.