Алан Гленн - Американский орёл

- Сказать по правде, плевать мне на президента, - с горечью в голосе проговорил Сэм. - Мне не плевать на тех бедолаг в Бёрдике, и всех остальных. Вот, что у меня на уме.

Хэнсон снял очки, протёр их платком.

- Как скажешь. Слушай, ты вымотан. Пора тебе домой, взять несколько дней отпуска. Потом вернёшься, и мы со всем разберёмся.

Сэм слишком устал, чтобы спорить.

- Конечно. Звучит неплохо.

Едва он подошёл к двери, как Хэнсон окликнул его:

- Ещё одно...

Сэм обернулся и увидел, как в него что-то летит. Он рефлекторно поймал это одной рукой. Он опустил взгляд на кожаный бумажник, раскрыл его. Золотой значок инспектора. А не серебряный исполняющего обязанности.

- Поздравляю, Сэм, - сказал Хэнсон. - А теперь, вали на хер отсюда.

Сэм закрыл бумажник, прижал его к груди и попытался вспомнить, когда ещё этот кусок кожи и металла стоил столь дорого.

Подойдя к столу, он снял с кресла пальто, на рукаве всё ещё оставался порез от того пацана. Бедная Сара. Так и не собралась зашить этот рукав. Около печатной машинки лежала дневная почта. Выделялся один конверт - из транспортного управления штата. Он вспомнил запрос, который делал уже, казалось, много лет назад. Сэм открыл конверт, прочёл список владельцев жёлтых "Рэмблеров", проживавших в Портсмуте.

Имя было только одно. Сэм прочёл его несколько раз и решил, что пора возвращаться домой.

***

Сэм подъехал на "Паккарде" к дому, заметил свет на первом этаже. Много света.

Он выскочил из машины, взбежал по ступеням, открыл дверь.

Сара. Там стояла его Сара, любимая Сара, и смотрела на него.

Неправильно. Всё неправильно.

Она стояла, скрестив руки. Её лицо было бледным и похудевшим. Её волосы недавно были вымыты, а бледно-голубое платье было грязным и помятым. Шёлковые чулки были в полосках, а туфли измяты и вымазаны в грязи.

- Сара, - произнёс Сэм.

Повисла пауза.

- Ты подстригся.

- Ага, можно и так сказать, - сказал он, понимая, что ничего не может рассказать ей о Бёрдике, совсем ничего; эта тайна была слишком ужасной, чтобы хранить её и одновременно слишком ужасной, чтобы ею делиться.

Из кухни донёсся хныкающий голос.

- Мам, погляди, что стало с моими моделями! Всё поломано!

- Тоби! - выкрикнул Сэм. - Что случилось?

Вбежал сын, держа перед собой картонную коробку, в которую были свалены обломки моделей. Сердце Сэма сжалось при виде слёз на лице сына.

- Тоби, послушай, прости, но мы сделаем новые, - сказал он.

- Но, пап, это моё! Мы вместе их собирали!

Глядя на стоявшую рядом Сару, Сэм осторожно проговорил:

- В наш дом пришли плохие люди, Тоби. Эти плохие люди сломали твои игрушки. Но я тебе обещаю, мы их либо починим, либо купим новые.

- Это будут не те же самые! Не те же! Почему ты их не остановил, пап? Почему ты не остановил плохих людей?

- Тоби, пожалуйста...

- Ты обещал! Обещал! Ненавижу тебя! Ненавижу!

- Тоби, иди в свою комнату, - повысил голос Сэм. - Маме с папой надо поговорить.

Всё ещё хныча, Тоби убежал к себе с коробкой в руках, а Сэм посмотрел на жену.

- Когда вы вернулись? - спросил он.

"Ненавижу тебя" - эхом звучал в голове детский голос. "Ненавижу"...

- Всего несколько минут назад.

- Как добрались?

- Нас довёз легионер Лонга, который не мылся целый месяц. Вернулись, вот сюда. - Сара указала на поломанную мебель, на горы книг, на мусор, когда-то бывший их жизнью.

- Легионеры Лонга вломились к нам, пока я был в отъезде по работе, - сказал Сэм.

- И у тебя не нашлось времени прибраться, чтобы мы с Тоби не видели всего этого, когда вернёмся?

Сэм провёл ладонью по волосам.

- Последние пару дней мне и выдохнуть было некогда. Я делал всё, что мог.

- Да, я слышала, - произнесла она, поджав губы. - Спас жизнь Царю-рыбе. Поздравляю. Наверное.

Внутри Сэма закипело нечто тёмное.

- Никаких "наверное", Сара. Скажи просто: "поздравляю". Именно благодаря спасению Лонга я сумел вытащить вас с Тоби. Ничего больше не работало. Я спас жопу этому каджуну, а он взамен вытащил тебя и пацана.

- Конечно, я понимаю. - Она сверлила его взглядом. - Он ведёт себя, как диктатор, или как римский император, раздавая награды, пока это его устраивает. Я многое понимаю. И мне жаль Тони, Сэм, искренне жаль.

В её глазах стояли слёзы, она стёрла их и снова скрестила руки на груди.

Сэм смотрел на неё, гадая, что происходило по ту сторону этих ярких карих глаз, затем услышал собственный голос:

- Зачем ты это сделала, Сара?

- Что сделала?

- Ты знаешь, о чём я, - произнёс Сэм, осторожно подбирая слова. - Зачем ты сдалась ФБР?

- Понятия не имею, о чём ты говоришь. Нас с Тоби взяли, когда мы шли мимо озера к соседям.

- Это же бессмыслица - вас с Тоби взяли, когда вы просто шли по дороге. Если только ФБР за вами не следило, в чём я сомневаюсь. Готовился саммит, сюда стянуты все ресурсы, я не понимаю, как ФБР могло выделить на вас агентов, чтобы выслеживать сотню миль.

Сара снова прикусила нижнюю губу.

- Однако после того как я сказал тебе уезжать из дома отца, ты, вероятно, позвонила ещё куда-то. Ты сдалась ФБР. Хотела, чтобы тебя арестовали. Зачем?

Сара ничего не говорила.