Алан Гринспен. Самый влиятельный человек мировой экономики

Вскоре после покупки этого Buick Гринспен собрал в своем офисе небольшую команду, чтобы посетить сталелитейный комбинат Fairless – индустриальное чудо, которое он изучил, собирая факты для карты стального сектора по заказу клиентов. Молодой босс и три женщины-помощницы, отслеживавшие данные, которые анализировала фирма Townsend-Greenspan, выехали из Манхэттена через промышленные районы Нью-Джерси, чтобы добраться до заводов Fairless на восточной окраине Пенсильвании, на одну милю ниже Трентона. Дороги, казалось, были полны людьми. В первые годы после войны автомобили встречались настолько редко, что покупатели передавали дилерам деньги под столом, чтобы заполучить машину, но теперь три из четырех семей обладали транспортным средством, и каждый проезжавший мимо «шедевр» свидетельствовал о бурном материализме 1950-х годов. Наступило десятилетие, когда американцы учились пользоваться электрическими ножами для карвинга, автоматическими чистильщиками обуви и моторизованными газонокосилками. В 1959 году, по случаю столетия Американской стоматологической ассоциации, они познакомились с новым гаджетом под названием «электрическая зубная щетка Broxo».

Прибыв на сталелитейный комплекс, Гринспен и его окружение столкнулись с другим современным чудом, драгоценным камнем в империи U. S. Steel Corporation. На долю «Большой стали», как называли компанию, приходилась треть производства стали в стране. Президент корпорации Бенджамин Фэйрлесс игнорировал недоброжелателей, дразнивших его «бедняжкой Джонсом, страдающим от комплекса карлика», и названный по его фамилии Fairless Works заявил о своем устрашающем масштабе. Гринспен и его помощники наблюдали за тем, как руда обрабатывалась на огромном агломерационном заводе, расплавлялась в чудовищных доменных печах, превращалась в сталь мартеновскими печами, а затем отправлялась на батарею гигантских роликов и электрических ножниц, которые сплющивали и формировали материал «так же легко, как домохозяйка раскатывает тесто для пирога», – как когда-то хвастался Фэйрлесс². В любой смене две тысячи рабочих осуществляли различные операции, производя неотъемлемые составляющие современной экономики: пружинные матрасы, на которых американцы спали, бритвы, которыми они брились, небоскребы, в которых они работали, не говоря уже об акулоподобных автомобилях, сидя в которых они пересекали страну.

В восьми милях от этого технологического чуда U. S. Steel построила поселение под названием Фэйрлесс-Хиллз. Всего за $ 100 первого взноса и $ 85 ежемесячно рабочий мог владеть домом в пригороде данной компании; за дополнительную плату $ 10 в год он получал доступ к боулингу, полям для гольфа и бассейну. Такова была американская мечта, предоставленная империалистической компанией; и жизнь в поселке, названном в честь ее тщеславного президента, была не менее достойной, чем проживание в одном из Левиттаунов, названных в честь Уильяма Дж. Левитта – императора пригородного строительства. Действительно, Левиттаун находился прямо напротив – через внутреннее озеро, к западу от сталелитейных заводов; но в любом пригороде, который вы видели, дома-кубики были расположены на фиксированном расстояния друг от друга, «населенные людьми того же класса, с теми же доходами, одной и той же возрастной группы», как жаловался архитектурный критик Льюис Мамфорд³. Новички приглашались на кулинарные мастер-классы, лотереи, автопробеги по бездорожью и семейные дни плавания. Вы либо присоединялись, либо подвергались остракизму.