Альбаррасин (СИ)

Кэйсси уставилась на море, наблюдая, как волны одна за одной вылизывают мокрый песок. Кажется, подозрения Ренны только крепли. Она же, наоборот, сильнее верила, что Нара ни при чём. Однако возвращаться к бесполезному спору не хотелось, в присутствии Флэя и Блэйк — тем более.

— Тогда пойду туда и всё узнаю, — тихо проговорила Кэйсси, обращаясь к Ренне, но не глядя на неё.

— Одна — нет, — Ренна крепче сжала её ладонь.

В другой ситуации такой жест Кэйсси расценила бы, как трогательную заботу или проявление любви. Сейчас же ощутила себя маленьким ребёнком, которого держит за руку строгий родитель, чтобы она не совершила какую-нибудь глупость. И поняла, что начинает злиться. Ренна что, не доверяет ей? Не верит, что она в состоянии справиться сама? Очень зря. По крайней мере, понять, врёт ли Нара или нет, она уж точно в состоянии. А присутствие альба только помешает.

Захотелось высвободиться, самовольно выйти на Нару, найти Вейл, заставить рассказать обеих всё, что знают. Кэйсси сдержалась. Обещала ведь, что попробуют разобраться вместе. Шумно выдохнула. Проворчала, по-прежнему глядя на море:

— Ну и что ты предлагаешь? Будем стоять здесь, искать виноватых и строить теории?

— Никто здесь стоять не будет. Но одна ты к ним не пойдёшь.

— А что, собственно, вы собрались обсуждать с Нарой? — поинтересовалась Блэйк.

— Уточнить некоторые подозрительные совпадения, чтобы расставить все точки, — ответила Ренна. — Тут кое-что выяснилось… В общем, Кэйсси пустила меня в свою память, и оказалось, что наш дорогой Парс умело водил меня за нос. Когда я нашла его, он сделал вид, что ничего не помнит. Жил себе отшельником, выращивал цветочки в глиняных горшках, картошку сажал за домом, занимался самосозерцанием и был склонен к словесному поносу философского характера. Как такому не поверить? Сейчас я понимаю, что он либо никогда не стирал собственную память, либо восстановил её позже. Вопрос — зачем?

— Точно. Битые шары в пещере, — пробормотал Флэй, обернувшись к Блэйк.

— Ты прав, — помрачнев, кивнула Блэйк. — Почему я раньше не подумала об этом?

— Вы о чём? — спросила Ренна.

— В первый раз, когда я пришла в пещеру, я порезала ногу. Скорее всего, об остатки разбитого шара. Полностью загруженные капсулы памяти уничтожаются, но оболочка остаётся. Значит, это были осколки от капсулы Парса. Вряд ли кто-то другой из высших альба там побывал.

— Согласен. Недаром он жил не в замке со всеми, а построил хижину прямо над входом в пещеру.

— И при всём желании его всегда было невероятно сложно найти, — задумчиво добавила Блэйк. — Вероятно, пещера как-то экранировала. Или он не хотел, чтобы туда приходили.

— Ладно, — вздохнула Ренна. — Не думаю, что мы когда-нибудь получим ответ. Я вообще готова перед каждым словом добавлять «может быть» и «вероятно». Нам в принципе ничего неизвестно о том, что запустило процесс уничтожения. Может, со смертью Парса исчезла многомерность и начался откат только потому, что все изменения держались на его биополе. Мы ведь даже понятия не имеем, как он превратил умирающую Фахтэ в солнечный Альбаррасин. Но теперь я знаю одно: когда Тени пришли убивать Парса, он не защищался и не пытался сопротивляться. А ещё он совершенно не удивился появлению Кэйсси, считай, на пороге своего дома. Это всё очень странно.

Кэйсси почувствовала на себе тяжёлый взгляд. Обернулась, встретилась глазами с Флэем.

— Ты попробовала на нём тот же способ, что и на мне? — спросил он.

Вопрос не был обвинением, в голосе не звучал упрёк, и всё равно задело. Напугало, заставило заново пережить те ужасные мгновения, когда на её глазах и по её вине умирал самый древний альба. Захотелось оправдаться, найти всему объяснение, доказать, что она не виновата. Только как? Не говорить же: это не я. Не она, а кто тогда? Кому бы ни принадлежал тот голос, именно она позволила ему подчинить себя.

Флэй ждал ответа. Казалось, они все ждали. Даже Ренна. Впрочем, она же сказала, что готова перед каждым словом ставить «возможно». Ренна ни в чём теперь не уверена и абсолютно всё подвергает сомнению. Наверняка и её слова тоже. А попытку убедить в невиновности Нары воспринимает, как укрывательство. Или ещё что похуже.

Захлестнула обида, чувство вины сменилось злостью.

— Может, расины и альба никогда и не были врагами, — Кэйсси выдернула свою ладонь из пальцев Ренны, — но мы на верном пути ими стать.

— Что? — удивилась побледневшая Блэйк.

— Ничего! — огрызнулась Кэйсси. — Нара — мировое зло, Вейл ненавидит альба, я убила Парса и погубила Альбаррасин. Замечательно. Вот и нашли, наконец, виноватых.

Ренна рассмеялась.

— Имею полное право забрать часть лавров мирового зла себе. Ничего бы этого не случилось, если бы я не полезла со своей навязчивой идеей к Парсу, не нашла Вейл и не начала следить за её экспериментами. А если этого мало, привела тебя и Нару в Альбаррасин. Мне продолжать?

Она перехватила её руку. Кэйсси снова попыталась выдернуть, тогда она взяла вторую. Всё так же улыбаясь, посмотрела ей в глаза.