Альберт. Начало (СИ)

На лбу выступила испарина. Наверняка всё моё враньё обнаруживается невооружённым глазом. Кто бы мог подумать, что такая простая ситуация окажется для меня фатальной! Но остановиться я уже не мог. Отчаянно глядя в глаза Максу, пытаясь изобразить уверенность на лице, я соврал, что умею. И кто меня за язык тянул?

— Ну, гладь футболку тогда, — парень сел на кровать, прикрыл рот рукой и усмехнулся. Разумеется, он уже всё понял.

Я взял утюг за ручку, покрутил, и в какой-то момент почувствовал, что от металлической стороны идёт тепло. Это открытие поразило меня. Наверное, я даже рот открыл от удивленья. Мне стало жутко интересно, насколько он горячий, и я всё с тем же выражением знатока приложил ладонь к горячей плоскости.

У Макса глаза поползли на лоб. Он вскочил с кровати и отобрал у меня утюг.

— Ты чего творишь!? — он обеспокоенно осмотрел мою руку. — Срочно в холодную воду!

Парень потянул меня на кухню, открыл кран и засунул ладонь под ледяную струю. Я искренне не понимал, чего он так носится: руку жгло, но со мной бывало и похуже.

— Альберт, ты, кажется, совсем ума лишился! Ну, кто так делает? Сейчас обработаю ожог, терпи!

Макс бросил мне укоряющий взгляд и стал рыться в аптечке. На ладони тем временем появились волдыри, но в какой-то момент они стали быстро проходить: скукоживались на глазах. И когда Макс всё же нашёл нужную мазь, на руке осталось лишь небольшое покраснение. Так что, стоило ему с победным видом открутить пробку и бросить взгляд на место ожога, лицо его удивлённо вытянулось.

— Как это… как так? — он непонимающе наблюдал, как последнее покраснение проходит, оставляя ладонь совершенно здоровой.

Парень даже потыкал в неё пальцем, чтобы убедиться в этом.

Тогда я понял, что попался… Что мне на это соврать?! Не могу же я сказать, что я, мол, ангел, упал с Небес, а раны на мне заживают быстрее, чем на животном. Напряжение нарастало. Макс выглядел совершенно потерянным.

И тогда мне на ум пришла перебранка каких-то мальчишек на улице, которые, кажется, шутили друг над другом и называли это странным словом.

— Пра-а-анк… — медленно натягивая тупую улыбку, выдавил я.

Наверняка у меня на лице было написано «ну поверь, пожалуйста».

Макс нервно сглотнул, покачал головой, бросил мазь в аптечку. Взгляд его разочарованно соскользнул с моего лица и упал на часы.

— Опаздываю! — он оживился, запрыгнул в ботинки и схватил сумку. — Поговорим, когда вернусь, Альберт!

В следующее мгновенье его и след простыл. Я выдохнул, закрыл воду, опустился на ближайший стул. Сколько глупых ошибок можно совершить в одно утро? Да сколько угодно… Всё же надо будет посетить курс работы под прикрытием, когда вернусь домой.

Если вернусь.

Я решил, что нужно придумать оправдание для Макса, а пока можно немного проветриться. На этом быстро собрался, взял со стола ключи и вышел на улицу как был: в мятой футболке. Ноги несли меня уже знакомой дорогой к парку. Там я погулял немного, затем уселся в тени и стал наблюдать за людьми. Утро становилось всё жарче. Горожане суетились, спешили, другие медленно гуляли под деревьями, а кто-то просто сидел на лавочке, прикрыв глаза, и наслаждался солнечным днём.

Мне нравилось разглядывать человеческую одежду. Порой по ней можно было угадать интересы или настроение. А многие не ограничивались простыми одеяниями, особенно люди помоложе. Я видел множество разных украшений, значков, нашивок, подвесок, рисунков — удивительно, почему человеку нравится носить на себе столько разных символов.

Недалеко от меня на лавке устроились старушки и стали кормить птиц. Они разбрасывали семена, а голуби послушно лезли им в руки, садились на колени. В этом действе было что-то завораживающее.

Я засмотрелся на птиц и совсем позабыл о морщинах пожилых женщин. И тут ко мне подсел мужчина. Я почуял его приближение ещё за несколько метров. Как-будто что-то испортилось ещё неделю назад и полежало на припекающем солнышке. Я брезгливо посмотрел в его сторону, а этот человек с синеватым лицом пристально смотрел на меня. Даже стало неловко, и я отодвинулся чуть в сторону. Но он не сдался и подсел ближе.

— Знаешь, что я тебе скажу… — активно кивая головой, начал он, что меня не то напугало, не то насторожило, и я покосился в его сторону, стараясь всеми силами вдыхать воздух не с его стороны.

— Я! Столько лет работаю, а что? — он широко махнул рукой и посмотрел на меня, его лицо было так близко, что я поднялся со скамейки. — Присядь, присядь, — он похлопал рукой по скамейке.

Я осмотрелся: бабульки всё так же кормили птиц, лёгкий ветерок пронёсся по парку, и мне стало полегче дышать. Я сел. Из интереса, что же этот человек мне скажет.

— Ты ангел? — Он посмотрел на меня пристально мутными глазами, отчего я совершенно опешил, но промолчал, стараясь сохранять последние капли спокойствия. Ещё у меня было отвратное чувство тошноты и кома в горле, когда этот мужчина открывал свой рот.

— Да, — он снова начал кивать, будто подтверждая свои слова. — Я знаю, вы за нами наблюдаете. Вот что я не так делал? Всю жи-изнь я работал. А сейчас…