Альбус Дамблдор - девочка-волшебница (СИ)

Вранье, конечно, уж она не стала бы так сразу убивать семью Ибтахаль и сама Ибтахаль явно поняла ее ложь. Поняла, но все равно посмотрела с благодарностью, так как ей явно было не по себе от проявленной семьей враждебности.

— Вы свободны, идите на все четыре стороны.

Угрюмое молчание пополам с осознанием, что никому они тут не нужны и вряд ли выберутся сами.

— Если же вы хотите отправиться с нами, то будьте любезны уважать права женщин!

====== Глава 21 ======

Возможно, это было глупо, говорить о правах женщин королю Кравии, который все боролся и боролся с волшебницами, но Айлин вдруг осознала, что ей все равно. Она достигла цели, спасла, почти спасла семью Ибтахаль и теперь на нее накатывало равнодушие. Следовало радоваться, но она ощущала лишь усталость и безразличие.

Опасное, очень опасное сочетание, которое могло погубить всех, и она отвесила себе мысленную пощечину, принуждая бороться и дальше. Обвела взглядом собравшихся, начиная с короля и заканчивая совсем уж детьми, и большая часть их отводила взгляды.

— Вы пришли спасти нас, но ведете себя не лучше похитителей, – сказал король.

Адиль Аль-Галы, уже поживший и посеребренный сединой. Айлин уже собиралась огрызнуться зло, но остановилась, до того вдруг король напомнил ей отца.

— Что сделали бы с нами, волшебницами, если бы Кравия победила? – спросила она.

Все молчали, так как знали ответ, но не решались его сказать прямо в лицо Айлин.

— Пощады! – вдруг взвыла одна из жен короля.

Айлин не стала разбираться, кто именно, ударила заклинаниями, затыкая рты, пока не начался новый сеанс воя и плача.

— Никто не собирается убивать вас! – рявкнула она. – Но вы!

Ей не хватало слов, спокойствия, чтобы говорить нормально. Айлин кинула взгляд на Ибтахаль, которая покусывала губы, похоже пребывая в расстроенных чувствах.

— Надо убираться отсюда, – повторила она уже спокойнее. – Полезайте в мешочек или оставайтесь здесь, ваш выбор, но делайте его немедленно.

— Ибтахаль! – хлестнул возглас короля.

Бывшего короля Адиля, напомнила себе Айлин. Никакого пиетета или почтительности она уже не испытывала, не после такой продолжительной и утомительной борьбы, но все же он, хоть и прекратил быть королем, но все еще оставался отцом Ибтахаль.

— Вы почуяли слабину, – Айлин уперла руки в бока, – хотя до этого покорялись силе и молчали. Что же, пусть будет так!

Кто-то попытался броситься на нее, но взлетел к потолку от заклинания Ибтахаль, по лицу которой катились слезы.

— Всех в мешочек, – отрывисто скомандовала Айлин. – Некогда разбираться и уговаривать!

Палочка ее уже выписывала фигуры, отправляя всех внутрь безразмерного мешочка.

— Они не простят мне этого, – прошептала Ибтахаль, когда внутрь затащили всех.

— А ты думаешь, они простили тебя сейчас? – спросила Айлин. – Или они накинулись на тебя и обвиняли во всех бедах и предательстве?

Ибтахаль молчала, да ответ и не требовался, так как Айлин и без того все видела сама.

— Они выживут, это главное, – добавила Айлин. – Твоя семья будет жива, а что они невзлюбили тебя… возможно, кто-то из них поймет тебя. Потом. А может и нет.

В конце концов, родная семья хотела убить Айлин, хотя она и не смогла ответить тем же. Абди пошел в прислужники, но сколько в том было желания выжить, а сколько понимания дела, которого затеяла Айлин? У кого он там оказался, у Марфы, Зобейды? Память отказывалась выдавать ответ и это был знак, что с самой Айлин не все в порядке. Сильные эмоции делали заклинания мощнее, но они же могли исказить и привести к общей гибели, так как Ибтахаль еще не освоила аппарацию.

Следовало собраться, следовало сражаться, Айлин твердила это себе, как молитву Матери, но в то же время ощущала, что не может. Не было спокойствия в сердце, потому отсутствовало спокойствие в мыслях. Эмоции брали верх, так как Айлин выполнила задачу и тут требовался опыт леди Арианы… нет, вдруг поняла она. Даже наставница не осталась бы спокойной, если бы речь шла о дорогих ей людях.

Странная сопричастность наставнице и осознание, что они похожи, все же успокоили Айлин.

— Главное, что ты вот здесь, – палец Айлин коснулся лба принцессы, – будешь знать, что ты их спасла. Что они живы и спаслись, ты их спасла.

— Нет, ты, – улыбнулась, утирая слезы, Ибтахаль.

В заплаканном виде она была еще прекраснее и Айлин не выдержала, наклонилась, целуя и собирая жемчужины ее слезинок.

— Нет, ты, – повторила она слова Ибтахаль, словно передразнивая ее. – Если бы ты не искала семью, то никто ее не искал бы, и они бы, возможно, так и сгинули в дороге.

Или все же прибыли бы в Темень, возглавили борьбу и все равно сгинули бы в атаках волшебниц.

— Даже не знаю, теперь меня почему-то даже не ужасает такое, – вдруг призналась Ибтахаль и снова разрыдалась горько. – Я – чудовище, да? Предательница семьи?

— Вовсе нет, – Айлин обняла ее, похлопала по спине. – Ты вложила столько сил в их спасение, а они обозвали тебя предательницей, конечно ты сейчас расстроена и хочешь им того же. Как сказала бы наставница, такова природа людей, но мы изменим ее.

— Да?