Альбус Поттер и легенда Запретного леса

— Деталь имиджа, по-видимому, — подсказал Ирбис Ролл, перегнувшись через парту.

— А мне нравится! — Альбус широко улыбнулся и протянул зеркало обратно Рози, — научишь потом так делать? — спросил он у Скорпиуса.

Ответить Скорпиус не успел. Дверь распахнулась, и в класс вошел Гарри Поттер собственной персоной.

Все мгновенно утихли, расселись по местам. Гарри Поттер все еще оставался живой легендой, тем, кто победил Темного Лорда и остался жив после Третьей Магической Войны.

— Доброе утро! — проговорил профессор Поттер и чуть смущенно улыбнулся, — я проведу у вас несколько занятий по практической защите от темных сил.

— Мы будем насылать друг на друга темные заклятия? — томно сказала Адель, подперев голову рукой с изящным серебряным браслетом в виде змеи.

— Нет, — жестко ответил Гарри, — вы будете защищаться. А заклятия… — он усмехнулся и обвел класс насмешливым взглядом, чуть задержавшись на Альбусе, — заклятия буду насылать я.

* * *

Альбус внимательно следил за отцом, ему понравилось, как тот вел себя перед классом. А когда началась практическая часть урока, то и вовсе залюбовался им, испытывая абсолютное восхищение, как бывало в детстве.

Первыми обороняться профессор Поттер поставил двойняшек Забини. Свой выбор он объяснил тем, что между близнецами существует особая связь, они могут ею пользоваться и обороняться вместе, усиливая таким образом степень защиты.

Джонатан и Адель, спокойные, вальяжные, встали в центр зала, который мистер Поттер предварительно полностью очистил от мебели.

— Готовы? — спросил он, подмигнув близнецам.

Адель неопределенно передернула плечом, Джон усмехнулся, демонстрируя ровные белые зубы.

— Ступефай! — медленно произнес Гарри, и Альбус чуть не рассмеялся. Он прекрасно знал, насколько быстрыми были реакции его отца и понимал, что Гарри Поттер сейчас произносит заклинание даже не вполсилы…

Двойняшки среагировали быстро, заклятие отбили и теперь победно улыбались, одинаково гордо вскинув головы.

— Не так, — жестко сказал профессор. — Не так.

— Мы же отбили! — возмутилась Адель.

— Что вы отбили? — голос отца стал опасно тих. Альбус знал, что это значит. И почти посочувствовал обоим Забини.

— Ваш Ступефай, — ответил Джон, поджав губы.

— Вы отбили не мой Ступефай, — Гарри Поттер отвернулся, словно полностью потерял интерес к близнецам, — что они отбили? — спросил он у класса. Ответа на этот вопрос не нашлось ни у кого из присутствующих. Хотя Нотт все же попытался:

— Они отбили ваше заклятье, — уверенно сказал он и хихикнул. Однако его веселье никто не разделил. В классе стояла полная тишина.

— Они отбили мое заклятие, да, — спокойно ответил Гарри, — но это примитивно. Они просто поставили щит. Хороший, не спорю. Но все же недостаточный для нормальной защиты. Мое заклятие было слабым, я произносил его медленно и четко. Волшебник же, который быстро принимает решение и находится в боевых условиях, произносит заклинание гораздо быстрей или… — Гарри намеренно выдержал паузу, — не произносит вовсе.

— Как так? Это же форма… Слова — форма для нашей силы, ее направляющий фактор, — Роза Уизли настолько разволновалась, что даже прикусила кончик рыжей косы.

— Ты права, Рози, — улыбнулся Гарри, — слова заклинания — это конечная направляющая нашей магии. То есть вы выпускаете на волю свою силу, волшебство, что дремлет внутри вас, и словами придаете ему форму. Направляете. Трансфигурировать или рассеять объект...

— Убить… — подсказал кто-то с последнего ряда.

Поттер обвел всех тяжелым взглядом, всматриваясь в лица, заставляя студентов отводить взгляд.

— Можно и убить, — сказал он, — можно все, в принципе. Но. Вы должны помнить, что непростительные заклятия караются жестко. И не вам судить, кому жить, а кому нет.

— А вам приходилось убивать? — вдруг спросил Нотт, и его голос прозвучал высоко, словно готовый вот-вот сорваться на сип.

Альбусу вдруг стало плохо. Он знал, что приходилось. Он никогда не задумывался о том, что его отцу действительно приходилось убивать. Не на словах, а по-настоящему убивать смертельным заклятием.

— Ты знаешь… — было ощущение, что отец смотрит куда-то далеко, поверх их голов, туда, где никто из них не был — в свое прошлое.

— Мне приходилось умирать, — сказал он, — меня называли Мальчиком-который-выжил, — Гарри усмехнулся, и улыбка вышла пробирающе грустной. У Альбуса защемило что-то в груди: захотелось подойти к отцу и обнять его, постоять, просто прижимаясь к теплому плечу, вдыхая терпко-знакомый запах табака.

— Так не бывает, — с сомнением проговорил Ролл.

— Тогда я все выдумал, — легко согласился Гарри, и подмигнул замершему в восхищении классу.