Алчная самка

А проснулся один, после дурного короткого сна, мутного и странного, как после болезни. Полежал, приходя в себя и прислушиваясь к стуку дождя о подоконник, осмотрелся в темноватой комнате. Пусто, тихо, пахнет пылью и дождем, из приоткрытого окна тянет холодком, капли звонко шлепаются о стекло, но реже и реже, ветер тащит по небу рваные облака. Накатила на миг тоска и сгинула разом – не до нее сейчас. Пришли спокойствие и уверенность, как тогда, в Марселе, перед дракой на набережной – наконец-то будет на ком отыграться. И все закончится, скоро закончится, ждать осталось всего ничего.

Свои вещи он обнаружил в кресле, одевался и смотрел в окно, на бесконечные крыши и заборы, что тянулись сколько хватало взгляда. Как она сказала: все имеет свою цену? Ну да, так оно и есть, и для того, кто платит, и для того, кто пришел получить долг. Это справедливо, так и должно быть.

Он вышел из комнаты и сразу увидел Свету. Та сидела в кухне за столом и ела черный виноград с большой тарелки, что стояла посреди стола. Олег умылся, сел напротив, оторвал от ветки большую упругую ягоду, кинул в рот и раздавил на зубах.

– Будешь? – Света подвинула через стол распечатанную пачку печенья. – Это все, извини. На другое денег не хватило.

– Нормально.

Олег съел еще несколько ягод. Света сидела напротив и старательно избегала смотреть ему в глаза. Глядела куда угодно, в стенку, в окно, на входную дверь, только не на Олега. В ее взгляде и голосе не было ни оправданного бы сейчас смущения или неловкости, она злилась и сдерживалась уже из последних сил. Оба молчали, виноградная кисть быстро превращалась в колючий скелетик, одна ягода упала под стол, Света было потянулась ее поднять и тут перехватила взгляд Олега.

– Что будешь делать? – спросила она, выпрямилась и, как показалось Олегу, разом успокоилась.

– А ты? – Теперь он смотрел в окно, на обрывки туч.

– Уеду, – помедлив, отозвалась Света, – что ж мне еще делать.

– В Красногорск? – Олег оторвал от ветки еще ягоду и крутил ее в пальцах.

Света кивнула:

– Ага. Больше все равно некуда. Тетка не расстроится, я думаю.

– Понятно.

Разговор оборвался, ветка опустела, Света кинула ее в пакет, следом отправилась обертка от печенья. Олег следил за девушкой и, когда та снова уселась напротив, спросил:

– Что за завод?

– Склад, – поправила его Света, – оптовый склад бытовухи, парфюма и прочей хозяйственной ерунды. Он там один, как мне сказали, найти легко. Недалеко от МКАДа, почти в Москве.

– Понятно.

Снова неприятная тишина, напряженная, тяжелая. Обоим есть что сказать друг другу, и оба старательно делают вид, что это им только кажется.

– Понятно. – Олег подошел к окну, глянул вниз, обернулся и привалился к подоконнику. Света пересела на его место, их разделял стол, старый и кривой, что покачивался от каждого движения.

– Ты город хорошо знаешь?

– Я тут выросла. А что?

Говорить она старалась спокойно, но взгляд и сжатые пальцы выдавали Свету с головой. Злость и страх – опасная смесь, с этим коктейлем шутки плохи, рвануть может в любой момент. Олег сел спиной к окну, подался вперед.

– Нужно место, пустое, ровное, поле или пустырь, что-то вроде того. А чтобы рядом дом высокий, башня там, холм, дерево большое. И недалеко от города, чем ближе, тем лучше. Знаешь такое?

Света недоуменно глядела на него. Похоже, ждала чего угодно, только не такого вопроса, и заметно растерялась. Недобро, в своей манере глянула на Олега, постучала пальцами по столу.

– Есть такое. Пустырь и рядом несколько домов недостроенных. А хозяев убили давно, лет десять назад или больше. Одного мой отец хорошо знал, тот был директором строительной фирмы, его застрелили на крыльце офиса. Фамилию забыла, кажется, Евдокимов… Давно было. Зачем тебе?

Пустырь, это хорошо, дома тоже неплохо. Даже несколько, это просто отлично, тут есть где развернуться.

– Зачем тебе…

– Где это? – перебил ее Олег. – В какой стороне?

– За переездом. – Света выглядела сбитой с толку. Она совершенно растерялась, пыталась собрать волосы в хвост, а они распадались, отказывались подчиняться.

Переезд, за переездом… Олег в темпе припоминал свою первую прогулку по окрестностям, когда искал бизнес-детище Мартынова. И вспомнил это место: две ветки путей, заросшие травой, пустой перрон полустанка, кирпичные развалины неподалеку. И то, что Света назвала пустырем, целое поле полыни, крапивы и лопухов, сорные травы всегда первыми появляются на ухоженной когда-то земле. И вдали едва заметные за сорняками дома из красного кирпича, три или четыре сразу, что стояли неподалеку друг от друга. Хорошее место, кстати, – и тихо, и от города недалеко, странно, что там никто, по словам Светы, не живет.

– Точно пустые? – уточнил Олег. Место показалось ему идеальным, и от ответа зависело очень много.

– Точно, точно, – быстро проговорила Света, – район Островок называется, там воинская часть была когда-то, стройбат, отец рассказывал. Зачем тебе?