Алеет восток

– Айк, заявляю официально – ни один самолет из числа подчиненных мне бомбардировочных групп над Порт-Артуром не появлялся, и тем более не был там сбит. Больше того, В-29 бомбардировочных группы за последние сутки вообще не совершали боевых вылетов в Китае и не несли никаких потерь. Можно было бы заподозрить в самовольстве нашу макаку Чана, – но так как у него нет ни самолетов этого класса, ни тем более Бомб, то мое единственное объяснение, это русская провокация! Известно, что у Советов есть какое-то количество бомбардировщиков Ту-4, которые являются копией В-29, да и состоящий у них же на вооружении Хе-277 на него похож.

– Твои соображения, зачем это русским?

– Наиболее вероятное, блефуют! Хотят, чтобы мы отступили. Или проявляли сдержанность, учитывая теоретическую возможность их ответного удара.

– Насколько реален их действительный ответ?

– Думаю, что они не самоубийцы, с учетом нашего атомного превосходства? В любом случае мы должны действовать предельно решительно, чтобы не возникало сомнений в нашей силе!

Над Балтийским морем.

Ночь на 3 сентября 1950 г.

Тьма сверху, тьма снизу. Десять тысяч метров до земли. Вернее, до воды – остров Борнхольм, откуда взлетели час назад, остался к юго-западу. Не видно ни черта, – но это хорошо. Значит, и дичь нас не заметит!

Собачий холод за бортом. На Хейнкеле-219 гермокабина, можно обойтись без кислорода, только аварийные маски наготове, на случай разгерметизации. Мирно нарезаем в небе квадраты, слушая команды русского радиометриста со станции наведения. В войну такого не было, цель приходилось самостоятельно искать. Но и летали англичане и американцы в большом числе, так что уж кого-то всегда находили! Двадцать два сбитых англичанина, два В-24 и один В-17 – хотя русские нас и победили, но такого счета даже у их Покрышкина не было, двадцать пять четырехмоторных бомбардировщиков! Англичане были более легкой добычей, чем американцы, – и летали в основном ночью, и были слабее вооружены. И эти победы полностью подтверждены – сбитые или упали на германской территории, или их гибель четко наблюдалась!

В сорок третьем в Люфтваффе было всего две группы ночных перехватчиков на «Совах» – и мы были одной из них! Гамбург, затем Брест, когда мы прикрывали эскадру Тиле перед ее походом к Лиссабону, и снова Гамбург, где нас и застала капитуляция. Русские не зверствовали, и даже в концлагерь никого не посадили, – а впрочем, за что им было мстить пилотам ПВО, не воевавших на Восточном фронте и не запятнавших себя военными преступлениями? Особенно после того, как Роммель присягнул Советам. Части зенитной артиллерии, обороняющей немецкие города, переводили в Фольксармее даже не расформировывая, – чем экипажи перехватчиков хуже? В конце концов, мы защищали свой дом, свое Отечество, святое дело при любой власти – и за сумасшедшего фюрера отвечать не должны!

Новая присяга, «клянусь вместе с Советской Армией защищать свободную, демократическую Германию» – и мы уже в Фольксармее, даже прежние чины и выслугу лет сохранили! Делаем то, к чему привыкли и что умеем. Русские, конечно, страшный противник в воздушной войне, – но перехватывать ночью тяжелые бомберы у нас опыта побольше. А Хейнкель-219 семь лет назад был королём ночного неба – да и сейчас, хотя днём ему будет трудно против «Шутинг старов», «Вампиров» или русских «Стрел», после захода солнца идет совсем другая игра! Реактивные в темноте слепы – слышали, что у русских появился Як-25, двухмоторный, с радиолокатором, но они только-только начали поступать в строевые части, ещё не освоены и наверняка не слишком надёжны…. А мы своим инструментом владеем в совершенстве. Скорость 665, это недопустимо мало в бою против реактивных, – но должно хватить против RB-29, который пролетит здесь, возвращаясь на свою базу в Дании.