Алекс и снежные тени

Они снова замолчали. Дина опять задумчиво глядела куда-то в сторону, а Алекс украдкой ею любовался. Без всякой видимой причины ему вдруг стало очень хорошо, и не хотелось ни о чем говорить. А хотелось, чтобы время остановилось хотя бы ненадолго, а они вот так сидели вдвоем, и он бы мог на нее просто смотреть. Ему вспомнилось, как в прошлом году он влюбился в девочку из параллельного класса, одну из самых красивых девочек в школе. У нее было немало поклонников, и Алекс понимал, что только при помощи определенной доли решительности, упорства и даже наглости он сможет обратить на себя ее внимание. Но наглости у него не было и в помине, а решительность пропадала сразу же, стоило лишь ей появиться в поле зрения. Оставалось только упорство, и его как раз хватало на то, чтобы тайком следовать за ней по пятам, часами ожидать ее появления, притаившись где-нибудь неподалеку от ее подъезда, и без устали надеяться на то, что судьба сама вмешается в происходящее и сведет Алекса с его прекрасной избранницей. Но время шло, судьба проявляла полнейшее равнодушие к его мечтам, и эта дурацкая ситуация стала казаться ему абсолютно нормальной — он привык к ней и даже слегка побаивался, что что-нибудь может измениться. Только потом он понял, что тогда в его жизни появился Прекрасный и Недостижимый Идеал, обязательный для любой романтичной души. Но идеал на то и идеал, чтобы маячить в постоянной близи, но при этом ни в коем случае не давать себе попасться в руки. Во всяком случае, именно так он понимал суть понятия «идеал». А, кроме того, скажу вам по секрету, Алексу даже повезло, что судьба не стала сводить его с той красавицей. Потому что если бы это произошло, то стоило бы ей буквально пару раз открыть рот, как от его влюбленности не осталось бы ничего. Так как эта девочка, к сожалению, была натурой весьма приземленной и умом не блистала. Не то что Дина. И сейчас, глядя на задумавшуюся Дину, Алекс поймал себя на том, что прошлогодняя красавица его больше не волнует совершенно. Похоже, Прекрасный Идеал поменял адрес. И даже, страшно подумать, может потерять свою Недостижимость!

Идиллия была нарушена шумным появлением Мартина и Майи, закончившей телефонный разговор.

Во время чаепития говорил в основном Мартин. Он отозвался на очередную просьбу Майи и стал рассказывать интересные истории из своей сыщицкой биографии. Истории эти невольно напоминали Алексу многочисленные однообразные фильмы, где главный герой в одиночку справлялся с вооруженными до зубов бандами, целыми мафиозными кланами, коварными и хитроумными убийцами-маньяками. Короче говоря, звучало все довольно увлекательно, но поверить в реальность описываемых событий было никак невозможно. Так как иначе выходило, что Мартин был истинный супермен, и именно ему одному все жители страны, а то и всей планеты, обязаны своим спокойным сном. Получалось, что если бы не отважный и скромный рыцарь сыска по имени Мартин, то можно было бы ставить жирный крест на безопасности, незыблемости границ и моральных устоев, и навсегда распрощаться со светлыми надеждами на будущее, так как разгул преступности и коррупции принял бы воистину вселенский масштаб. Слушая разошедшегося Мартина, Алекс про себя от души посмеивался — как-то все эти байки плохо сочетались с тем, что Мартин говорил ранее о своей работе — якобы в основном ему приходится заниматься неверными супругами.

Алекс поглядел на девочек и с удовлетворением отметил, что, судя по выражению их лиц и перемигиваниям, они тоже не верят ни одному слову Мартина и в душе веселятся вовсю. Правда, вслух они, наоборот, всячески ему подыгрывали — охали, ахали, а в особо драматических моментах то и дело вставляли реплики типа «не может быть!», «с ума сойти!», «никогда бы не поверила, если бы это рассказывали не вы!» (здесь Алексу пришлось сделать серьезное усилие над собой, чтобы не расхохотаться) и «я бы так никогда не смогла!» Но во всех этих оханьях и аханьях была такая неприкрытая ирония, что Алекс никак не мог понять — неужели Мартин не замечает, что его рассказы не воспринимают всерьез? Может, ему просто все равно, как его воспринимают, а главное дать волю своей фантазии? Или он так увлечен хвастовством и самолюбованием, что даже не считает нужным опускаться до таких мелочей, как какие-то там реакции, ирония и прочая чепуха?

Как бы то ни было, но Алекс не мог не признать, что при всей своей неправдоподобности, байки о приключениях Мартина были довольно увлекательными, а самое главное, они позволяли отвлечься от невеселых дум о том пугающем положении, в котором они и весь город очутились.

Невеселые думы вернулись в полдень, когда вся компания устроилась в гостиной перед телевизором и стала смотреть программу новостей.