Алексадр Золотая Грива 2

Потянулись долгой чередой странные мутные дни. Приходя в себя, обнаруживал рядом с кроватью громадное блюдо с жареным мясом, приправленным большим количеством специй. Рядом кружка, полная отвара странного вкуса. Просыпался зверский голод, он пожирал всё, выпивал отвар и почти сразу засыпал, как в небытие проваливался. Сколько времени прожил таким вот без конца жрущим зверем, Александр не знал. Однажды проснулся как всегда, торопливо поел, схватил кружку, отпил. Вдруг с удивлением обнаружил, что это простая вода и мясо как мясо, без перца и даже не солёное. Выпил ещё воды, остаток плеснул на голову. Холодные струйки ледяными змейками побежали по спине, груди, неприятно забрались ниже. Образовалась холодная лужа. Александр вскочил, по-собачьи встряхнулся.

Небольшая комната, под стеной кровать, на которой только что лежал. Рядом стол с остатками еды. Под самым потолком знакомые квадратные отверстия, через которые в помещение попадают блики солнечного света от воды. Он всё в том же каменном мешке, куда попал в первый раз, когда похитили люди Зины. Даже одет так же - только короткие штаны и больше ничего. Александр прошёлся из угла в угол, с завыванием потянулся. Тот час раздался звук вытаскиваемого засова, дверь бесшумно открылась. В комнату, пригибаясь на пороге, входит тот самый лысый здоровяк с дубиной, что сопровождал раньше. Критически осмотрел узника, буркнул:

- Отожрался... выходи!

Александр вышел в коридор, подождал, пока закроют камеру. Лысый молча указал направление дубинкой. Выходят во двор. Отвыкший от солнечного света Александр сильно жмурится, закрывает глаза руками. Со стороны кажется, что узник до смерти перепуган, всего боится. Лысый довольно хрюкнул, даже несильно ткнул дубинкой в спину. Пересекли двор, прошли под аркой. Перёд глазами раскинулась обширная площадь размером со стадион. Александр осмотрелся.

Вокруг проложена беговая дорожка. В середине чучела, приспособления для тренировок с оружием, несколько небольших круглых арен. На них сражаются люди в кожаных доспехах. В руках, как сразу разглядел Александр, палки или тупые железные мечи. Это была тренировочная площадка для тех, кто дрался на потеху публике. На противоположном конце стадиона увидел длинные одноэтажные дома - казармы гладиаторов. "Отныне там и мой дом", - понял он. Александр не ошибся. Лысый оказался здесь самым главным. Звали его Антип. Этот Антип привёл новенького в барак, показал ему малюсенькую комнатушку, в которой будет спать. Весь барак поделён на эдакие конурки, в каждой помещается топчан, скамейка и маленький стол. Обитателям барака - бойцам запрещалось разговаривать между собой, они могли только отвечать на вопросы охраны. Самым непонятливым по приказу Зины просто отрезали язык. Антип особо отметил этот факт, когда объяснял новичку правила здешней жизни. В обязанности бойца входят ежедневные тренировки и бои на арене. Бои, как правило, бывали на седьмой день недели и по праздникам. Хорошим бойцам, победителям турниров, разрешалось раз в неделю посещать бордель. Бесплатно, разумеется.

- Будешь много и упорно тренироваться и хорошо себя вести, станешь надзирателем, понял? - по-отечески увещевал Антип, - а если бунтовать вздумаешь - в мешок и в море, крабов кормить. Вопросы есть?

- Никак нет, ваше сиятельство! - хмыкнул Александр. - А это кто? - спросил, показывая пальцем на горбатую фигуру с метлой.

- Подметало Феофан, - махнул рукой Антип, - тоже был бойцом, да получил по спине палицей ... э-э ... неудачно. Живёт здесь, мусор убирает за миску похлёбки.

- А с ним разговаривать можно?

- С ним можно, - разрешил Антип, - он у нас ши-ибко умный. Видать, по голове-то ... ха-ха ... мало били, больше по спине и ниже ... а-а ха-ха!

Обитатели бойцовского дома ничего друг о друге не знали, да и не хотели знать. Их задача по-звериному проста - выживать, убивая других. Кто такой этот новенький, с длинной гривой золотых волос, здесь никто не знал. Кроме Зины, разумеется. На следующее утро Антип вывел Александра на площадку, критически осмотрел.

- Толстоват, - хмыкнул он, - жирок надо согнать, а вообще ничего, - вздохнул, зачем-то посмотрел на солнце. Вытер потную шею мясистой ладонью, буркнул:

- У тебя четыре дня. В это воскресение выйдешь на песок, так что давай работай.