Александр Алехин. Партия с судьбой

По сей день вокруг имени Александра Алехина не утихают споры. Был ли он убит, свел ли счеты с жизнью или умер своей смертью. Воевал ли на фронтах Первой мировой войны или по какой-то причине только сделал вид, что воюет. Высказывался ли против Советской России или эмигрантская печать выдала желаемое за действительное, приписав ему слова, которых он никогда не произносил. Действительно ли сотрудничал с нацистами и писал антисемитские статьи или стал жертвой манипуляций. Бесспорным остается одно — гений Алехина. А также все достижения шахматного короля, оспорить или переписать которые никому не под силу.

Но оказалось, что этого мало. Многим поклонникам Алехина и сегодня хотелось бы обелить его образ, отбросив несимпатичные черты и поступки своего кумира. По этой причине личность Алехина кажется подчас еще более загадочной и в высшей степени необъяснимой. Противоречивая натура гроссмейстера снискала такие же противоречивые оценки. Мотивы многих его поступков также объясняются с противоположных точек зрения. С чем же связана такая полярность восприятия его личности? Отчасти на этот вопрос ответил и сам Алехин: «Цель человеческой жизни и смысл счастья заключаются в том, чтобы дать максимум того, что человек может дать. И так как я, так сказать, бессознательно почувствовал, что наибольших достижений я могу добиться в шахматах, — я стал шахматным маэстро. Все же я должен отметить и подчеркнуть, что профессионалом я стал лишь после отъезда из России и что я намереваюсь продолжать работу на юридическом поприще». Казалось, он чувствовал себя гроссмейстером не только за шахматной доской, но и перед судьбой. Вся жизнь его напоминала шахматную партию, исход которой, возможно, предопределил неудачный ход в дебюте. И все же он верил, что может стать лучшим не только в шахматах. Но поскольку в Советской России, по его мнению, мечте не суждено было сбыться, а значит, невозможно было стать счастливым, он предпочел уехать.

Его формула счастья оказалась слишком механической и слишком зауженной. Мало «дать максимум того, что человек может дать», нужно еще, чтобы нашелся тот, кто в полной мере оценил бы дар и был за него благодарен. Нужны и другие сопутствующие условия, которые трудно предусмотреть все сразу.

Однако партия с судьбой сложилась так, что с гроссмейстером остались только шахматы. Хоть и принявший, в отличие от многих соотечественников-эмигрантов, французское подданство, Алехин не смог сделать карьеру дипломата. Если мир соглашался рукоплескать ему как шахматному королю, да и то, пока корона прочно держалась на его голове, то ни в каком другом качестве он был не нужен миру. Мало-помалу он превратился в мономана — человека, подчинившегося одной-единственной идее. Человека, отметавшего все, что мешало продвижению к намеченной цели и отвлекало от даривших ощущение (или иллюзию) счастья шахмат. При этом он сохранял способность глубоко чувствовать, из-за чего служение одной-единственной идее оборачивалось порой драмой.

Почему так противоречивы его высказывания и поступки? Возможно, потому что он говорил и поступал в зависимости от того, что именно требовали от него в той или иной ситуации шахматы. Он жил шахматами и подчинялся им. С некоторых пор особенно — оказаться вне шахмат стало для него смерти подобно. И если с этой точки зрения смотреть на его поступки и слова, то противоречия исчезают. Его называли приспособленцем. Но это не было приспособленчество в прямом и точном смысле слова — приспособленчеством ради денег или иных материальных выгод. Приспособленчество Алехина — это своего рода самосохранение; разумеется, не физическое, но сохранение себя как личности, как цельного и осмысленного существа, поскольку вне шахмат жизнь для него теряла смысл. А жертвовать смыслом жизни ради чего бы то ни было, особенно ради политики, он не желал и не мог. Тем не менее, повторимся, как человек остро и живо чувствующий, Алехин не раз переживал внутренний конфликт, когда, выбирая шахматы, вынужден был отказываться от того, что любил и чем дорожил.

Но каким бы он ни был, в оправданиях, особенно в лживых и нелепых, он точно не нуждается. Александр Алехин, как и всякий неординарный человек, интересен таким, каким он и был, со всеми своими недостаткам и достоинствами.

Все мы знаем, что жизнь — игра. Только для кого-то жизнь театр, а для кого-то — шахматы.

Библиография

1. Алехин А. А. Арийские и еврейские шахматы. — М.: Русская правда, 2011. — 64 с.

2. Алехин А. А. Международные шахматные турниры в Нью-Йорке. 1924–1927. — М.: Физкультура и спорт, 1989. — 464 с.

3. Алехин А. А. На пути к высшим шахматным достижениям. — М.: Физкультура и спорт, 1991. — 448 с.

4. Алехин А. А. Ноттингем 1936. — М.: Физкультура и спорт, 1962. — 240 с.

5. Банщиков В. М., Невзорова Т. А. Психиатрия. — М.: Медицина, 1969. — 344 с.

6. Безгодов А. М. Александр Алехин: секреты мастерства. — Ростов-на-Дону: Феникс-Т, 2018. — 93 с.